Тот был весь в черном: рваные джинсы, массивные ботинки и футболка без рукавов. Вьющиеся каштановые волосы, из-за освещения казавшиеся почти черными, отрасли до подбородка. На шее висели несколько блестящих цепей, на указательном пальце руки, держащей микрофон, красовался массивный перстень. Отсюда не было видно, но Ник был практически уверен в том, что у него еще и уши проколоты или набито несколько татуировок.
Киллиан собирал восторженные взгляды и крики, улыбаясь толпе своей самой очаровательной улыбкой. Когда он пел, он то отбрасывал назад волосы, спадающие на лицо, то прикрывал веки, сосредотачиваясь на дыхании, то опирался одной рукой о стойку микрофона, наклоняя его в разные стороны, то махал рукой, призывая петь вместе с ним. Он пел от души и пел для себя. Пел так, будто сам написал эти песни. И да, он родился, чтобы быть звездой.
Ник наблюдал за ним с глупой улыбкой и сам не заметил, как начал двигаться в такт музыке и подпевать вместе со всеми.
После очередной песни его оглушили восхищенные возгласы девушек, но когда выяснилось, что песня была последней, восхищение сменилось недовольством. Компромисс нашли уже в следующую минуту: всего то надо было спеть еще раз припев финальной песни.
Ввиду отсутствия музыкального сопровождения пение толпы было громче обычного, что очень льстило Киллиану, купающемуся в лучах славы и любви фанатов. Вот теперь Ник закатил глаза. Наверняка итак непомерное эго его друга разрослось еще сильнее с их последней встречи.
Вовремя вспомнив причину, по которой здесь оказался, он поспешил обратно к выходу из зала, что оказалось довольно сложной задачей, и направился ко входу для выступающих. Ник проскочил мимо мужчины, тупо орущему возле двери "Куда?!" и "Нельзя!", и попал в просторное закулисье, где царила совсем иная атмосфера: кто-то наводил порядок на лице перед зеркалом, кто-то репетировал перед выступлением, а кто-то просто ждал своей очереди. Он выискивал взглядом знакомую фигуру среди разномастного сборища, когда мужчина — видимо, охрана — зачем-то вцепился в его предплечье.
— Фанатам сюда нельзя!
Ник в недоумении выгнул брови мол,
Киллиан сидел рядом с остальной группой, которая что-то весело обсуждала, жадно пил воду, а затем, возвращаясь к разговору, вылил остатки себе на лицо.
— Ну все, парень, пошли, — неугомонный охранник потащил его за шкирку к выходу.
— Киллиан! — выкрикнул Ник после нескольких секунд колебаний. И если до этого еще оставались немногие, чьи внимания он не привлек внезапным визитом со своенравным конвоиром, то сейчас на него смотрели практически все. Если бы сюда не доносилась музыка, играющая за стеной, то можно было бы услышать стрекотание сверчков.