— Что? По-вашему, он хочет, чтобы вы приползли обратно к своим родителям в эту грязную мелкую деревеньку? Я сомневаюсь, что они даже узнают вас.
— Я поеду, — сказал Адам. — Я не спрашиваю вашего разрешения, я просто сообщаю вам это.
Повисло молчание. Через несколько секунд Флей заговорил:
— Хм, — протянул он с мрачной улыбкой. — И что же у нас здесь?
— Отчасти — ваше творение, — был ответ.
— Не уверен, что оно мне нравится.
— Нравится или нет, но я отправляюсь в Колквит. У меня есть деньги, так что…
— А если я запрещу?
Сын Черного Ворона уставился своими темными глазами на человека за столом и сказал:
— Я буду делать то, что захочу.
Уголок рта Флея слегка дернулся.
— Возможно, я должен гордиться этим заявлением. Да… вы отчасти стали моим творением, но вам предстоит пройти еще очень… очень долгий путь. Я собирался предложить вам должность на кожевенном заводе. Вы могли бы заработать там много денег. Это не изменит ваших намерений?
— Я сказал, что еду в Колквит, чтобы повидаться со своей матерью. Я не говорил, что не вернусь.
— Это будет долгое путешествие. Остальные будут скучать по Доминусу. Вы стали любимчиком публики.
— Они смогут подождать меня. Только не отдавайте мою комнату мальчикам с родимыми пятнами на лицах или девочкам с тремя сосками.
Компромисс был достигнут в течение следующих нескольких минут. Хаммерс должен был отвезти Адама в Колквит в экипаже, а затем вернуть обратно. Таков был уговор.
Две недели спустя после серии остановок на различных постоялых дворах Адам Блэк стоял под легким летним дождем на пороге знакомого дома. Позади него Хаммерс сидел на мягком облучке дорогого экипажа, который нанял Флей. Адам сжал кулак и постучал в дверь, сердце сильно билось в груди, пульс стучал в висках. Он приготовился отвечать на вопросы своего отца, пытаясь продумать, что он скажет и сделает …
Дверь открылась.
Дородная молодая женщина с каштановыми волосами под чепцом объяснила, что