— Что правда? — отвечаю я вопросом на вопрос.

— Что он избил жену и со стыда удрал куда глаза глядят?

— А ты полагаешь, что он способен на такое? — Мой вопрос умышленно звучит упреком. — Лучше скажи-ка мне… вы ведь с ним и до и после женитьбы были приятелями, может, знаешь… у него кроме этой аптекарши были какие-нибудь связи?

— Значит, все же что-то случилось? — хитро усмехается Петраке.

— Он у своих в Бухаресте не появлялся. У кого бы он мог остаться на ночь?

— Ага, значит, вот о чем вы думаете?

— С машиной несчастного случая не было… Но где-то он же должен быть?!

Петраке молча жмет на педали. Присматриваюсь к нему повнимательней. Он о чем-то задумался, а ноги работают сами по себе, как бы машинально. Наконец Петраке недоуменно говорит:

— В это невозможно поверить: Владу — нарушитель дисциплины! Это только от отчаяния могло быть… Не думаю, что он провел эту ночь в чьих-то объятиях. Владу очень подружился с братом Роксаны, который в Констанце живет. Он несколько раз мне о нем говорил, хвалил его…

Выезжаем с территории части. До дома еще порядочно. Я не успеваю ничего ответить: мы оба видим, как из жилого массива вылетает велосипедист, бешено крутящий педали. Петраке узнает его издалека:

— Это же Грама!

Да, действительно, лейтенант Грама приближается и резко тормозит. Он запыхался. Просит у меня разрешения доложить. Показываю знаком, что слушаю его.

— Меня жена послала вам доложить… — говорит он, все еще не отдышавшись, — доложить, что Роксана Владу исчезла!

— Что-что? — бормочу я как громом пораженный. — Исчезла? Куда исчезла? Зачем?

Под градом моих глупых вопросов лейтенант Грама пожимает плечами, а Петраке стоит, опустив глаза в землю.

ДЕЗЕРТИРСТВО?

ДЕЗЕРТИРСТВО?

Я взбегаю по лестнице, прыгая через три ступени. Двери квартиры полуоткрыты. Вхожу. Лика Грама ждет меня, сидя в единственном кресле посреди гостиной, бледная и грустная. Я останавливаю ее, чтобы она не поднималась, и прошу прощения за то, что в ее-то положения доставляю ей только новые волнения.

— Ах, оставьте, товарищ майор, обо мне есть кому позаботиться, — мягко говорит она. — Я была с Роксаной все время, боялась ее оставить одну даже на минуту, и вот что вышло!