…Пролетаем над Дунаем… Видимость прекрасная. Стойка молчит, понимает, видно, что мне сейчас нужно побыть наедине с самим собой, со своими мыслями.

А какое отношение имеет ко всем этим делам Роксана? Почему она-то исчезла? И куда? Ссоры в молодой семье Владу, к сожалению, не выдумки, не досужие сплетни. Не мог же Владу умышленно так долго поддерживать в семье тяжелую атмосферу, чтобы все думали, что это и есть причина его исчезновения! Вот, мол, до чего отчаяние довело! Если было так, то почему Роксана убежала таким странным образом? Кто приехал за ней на машине, сам Владу или кто-то еще? Если это был Владу, то, значит, вчера около половины четвертого он еще не выехал из страны. Хотя Роксана, дойдя до шоссе, могла остановить любую машину и добраться на ней до железнодорожной станции в Н. Во всяком случае вопрос, куда и почему ушла из дому Роксана, остается на повестке дня в качестве, одного из главных, так же, как и неожиданное появление неизвестного посетителя в их квартире ночью. Не думаю, что это был сам Владу. Он бы не посмел появиться на месте преступления. А если не он, то кто?

— Эй, Фэникэ, спишь, что ли? — окликает меня Стойка, не снимая шлема.

Я возвращаюсь к реальности из мучительных дебрей размышлений.

— А чем еще может заниматься такой старый солдат, как я? — отвечаю я ему вопросом на вопрос.

— Сейчас пойдем на посадку! — говорит он. — Самое большое в мире удовольствие — это сидеть за штурвалом «стрекозки»! — подзадоривает он меня.

— Иди ты к черту! — Я уже смирился со своей судьбой и не злюсь.

Стойка смеется и ведет «стрекозу» вниз, на посадку. Под нами красивое здание аэропорта Когэлничану, похожее сверху на разноцветные кубики.

Майор Лучиан Визиру понравился мне сразу же, стоило только его увидеть. При моем появлении в его кабинете он поднимается мне навстречу и дружески приветствует меня. С тем ужасным образом толстяка-коротышки, который нарисовало мое воображение во время полета, у него нет ничего общего. Брюнет с легкой сединой на висках, он сразу покоряет меня своей открытой дружеской улыбкой. Вид у него даже более спортивный, чем у меня, а я все же ежедневно хожу на физподготовку для летчиков. Он не курит, и это особенно меня к нему располагает. Вместо сигарет он с каким-то детским удовольствием посасывает ментоловые леденцы.

— В наше распоряжение отдали этот кабинет, — говорит он, — но я надеюсь, что мы не будем злоупотреблять гостеприимством инспекции.

Я оглядываюсь. Мебель весьма скромная: два письменных стола, несколько стульев, сейф, на стенах картины с морским пейзажем, нарисованные кистью какого-нибудь сверхсрочника-любителя. Единственное окно с простой шторой выходит на улицу.