Сарыхожа хитро подмигнул одним глазом, забормотал свое:

— Хочу из золотой чары мед пить.

— Поедем в Москву, там и золотую чару получишь.

— Не поеду!

Михайло Александрович начал полегоньку отталкивать Захара от мурзы.

— Что, взял! Зря послу мед спаивал. Ужо на Москву мы вместе с послом пожалуем, тогда все тебе припомню, дай срок!

Мурза с явным интересом ждал, когда же князь Михайло с посланцем московским сцепятся, но Тютчев спокойно отступил на шаг, сказал с достоинством:

— Милости просим на Москву, княже. Для бодливых лбов кремлевские стены ой как хороши, — и, не обращая внимания на крик и угрозы князя Михайлы, обратился к Сарыхоже: — А ты, посол, не хочешь ехать к нам, не надо, была бы честь предложена, неволить грех. Пей во здравие медок из бочонка, а тверские меды пить остерегись, как бы со злости, что от Владимира ему оглобли поворотили, Тверской князь тебя не отравил.

Огрел Захар мурзу словами и давай гвоздить дальше:

— На Великом княжении ему не бывать! Ты ему не помог и впредь не поможешь, он, гляди, и на тебя озлится, так ты берегись.

— Не слушай, посол, наговора! — завопил князь. — Не слушай!

Тютчев в ответ с чуть заметной издевкой:

— На себя пеняй, княже, об отраве у нас и в мыслях не было, а ты проговорился.

Посол крутил шеей, смотрел то на князя, то на Захара, наконец, бормоча проклятия, полез за пазуху, вынул круглый пенал черного лака с золотыми китайскими драконами, ткнул его в руки князю:

— Держи ярлык Мамаев, промышляй великое княжение как сам знаешь, а я… в Москву, а то и вправду отравишь… — и пьяно заорал своим:— Эй! Свертывай табор!..

13. ЭТОЙ ЖЕ НОЧЬЮ

13. ЭТОЙ ЖЕ НОЧЬЮ

На прибрежном камне, странно съежившись всем своим огромным телом, понуро сидел Фома. Он смотрел и не видел, как наступает рассвет, не слышал, как начинают подавать голоса птицы, и только когда сверху доносилось позвякивание металла о камень, Фома поднимал голову, в бессильном гневе сжимал кулаки. Там наверху Никишка мечом рыл могилу.

Вновь и вновь вспоминал Фома, как мучился, как трудно умирал человек, заеденный муравьями.

«Отомстить! Как? Нельзя зарубить поганого мурзу! Бед для Руси не оберешься. Душно!..»