Все прекрасно понимали, что за перемирием стоит купец Дент – мохк хау хаак сау, кукловод за ширмой. Разумеется, он щедро проплатил английских военачальников, чтоб обеспечить безопасность своего груза.

– Вот что получается, когда войну затевают торговцы, – с горечью сказал Комптон. – Сотни жизней зависят от мздоимства.

Вечером он совершил ездку через пролив и, наведавшись в Хумэнь, вернулся со сногсшибательным известием: генерал-губернатор Цишань капитулировал, приняв все требования захватчиков, включая выплату компенсации в шесть миллионов серебряных долларов за конфискованный опий. Он также согласился передать англичанам под их базу остров, который те уже давно вожделели, – Гонконг, в китайских официальных бумагах именуемый “Гора Красное Кадило”.

Соглашение о том будет составлено в ближайшее время.

Последствия боя на Чуенпи проявились почти сразу. В одну ночь уйма лодок заполонила гонконгскую бухту, точно мусор, вынесенный вдалеке прогремевшим штормом. Однако это были не те маркитантские лодки, что ежедневно приходили из Коулуна, предлагая провиант, безделушки и другие товары, но сампаны-развалюхи, доверху груженные домашним скарбом – кухонной утварью, циновками, печками и тюками с одеждой. На изогнутых бамбуковых навесах сидели собаки, кошки и куры, а впереди грудились выводки ребятишек с привязанными к спинам досками, чтоб не утонули, если вдруг свалятся за борт.

Казалось, плавучее население прибывает вместе с приливом. Каждую ночь накатывали волны лодочного люда, и Полетт, проснувшись утром, видела, что сампанов вокруг “Редрута” стало еще больше.

Фредди, теперь ежедневно навещавший питомник, был на короткой ноге с новоявленными переселенцами.

– Это мой народ, э? – говорил он. – Моя мать была лодочницей, я вырос среди даньцзя[94].

– Но почему их так много? – спрашивала Полетт. – Чем их привлек Гонконг?

– В Гуандуне очень неспокойно. Лодочный народ встревожен. Оставаться нельзя, э? Говорят, Гонконг отдадут англичанам. Лодочники считают, здесь им будет безопаснее.

Вскоре кое-кто из новичков, перебравшись на сушу, стал где попало возводить лачуги и халупы. Берег, с которого Полетт начинала подъем к питомнику, уже не был безлюден. Сперва в дальнем краю его появилась одиночная хибара, а через неделю вокруг нее выросла целая деревушка. Обитатели ее выглядели миролюбиво, однако Полетт обрадовалась предложению Фредди сопровождать ее в подъеме на холм и приняла его не колеблясь.

Меж тем англичане тоже расширяли свое присутствие на Гонконге. Каждый день туда-сюда сновавшие боты и баркасы доставляли с военных и торговых судов, бросивших якорь в бухте, солдат, матросов, судовладельцев и экскурсантов. Остров наводнили бригады маркшейдеров, измерявших склоны холмов и вбивавших колышки.