• Александр Гладков: «В „Докторе Живаго“ есть удивительные страницы, но насколько их было бы больше, если бы автор не тужился сочинить именно роман, а написал бы широко и свободно о себе, своем времени и своей жизни. Все, что в книге от романа, слабо: люди не говорят и не действуют без авторской подсказки. Все разговоры героев-интеллигентов – или наивная персонификация авторских размышлений, неуклюже замаскированных под диалог, или неискусная подделка»[374].
В „Докторе Живаго“ есть удивительные страницы, но насколько их было бы больше, если бы автор не тужился сочинить именно роман, а написал бы широко и свободно о себе, своем времени и своей жизни. Все, что в книге от романа, слабо: люди не говорят и не действуют без авторской подсказки. Все разговоры героев-интеллигентов – или наивная персонификация авторских размышлений, неуклюже замаскированных под диалог, или неискусная подделка»
Михаил Шолохов: «Это бесформенное произведение, аморфная масса, не заслуживающая названия романа»[375].
Это бесформенное произведение, аморфная масса, не заслуживающая названия романа»
С критической оценкой выступили и некоторые друзья Пастернака. Так, например, Ариадна Эфрон (дочь Марины Цветаевой и Сергея Эфрона) в одном из писем Пастернаку в 1948 г. написала следующий отзыв на этот роман: «Теснота страшная, столько судеб, эпох, городов, лет, событий, страстей, совершенно лишённых необходимой кубатуры, воздуха. Герои буквально лбами сталкиваются в этой тесноте»[376].
Теснота страшная, столько судеб, эпох, городов, лет, событий, страстей, совершенно лишённых необходимой кубатуры, воздуха. Герои буквально лбами сталкиваются в этой тесноте»
Многолетний друг Пастернака Варлам Шаламов писал в 1971 году: «Доктор Живаго» писался по писательским рецептам Толстого, а вышел роман-монолог, без «характеров» и прочих атрибутов романа XIX века… Художественный крах «Доктора Живаго» – это крах жанра. Жанр просто умер»[377].
Доктор Живаго» писался по писательским рецептам Толстого, а вышел роман-монолог, без «характеров» и прочих атрибутов романа XIX века… Художественный крах «Доктора Живаго» – это крах жанра. Жанр просто умер»
Исаак Дойчер о романе Пастернака
Исаак Дойчер о романе Пастернака
А вот как выразил свое понимание идейного содержания романа известный журналист и мыслитель-марксист Исаак Дойчер: «Пастернак находит источник идей и христианства Живаго в Александре Блоке. В поэме Блока «Двенадцать» Христос шагает впереди вооруженных солдат, бродяг, проституток, ведя их в кровавом зареве Октября к великому будущему. В этом смелом символе есть своего рода художественная и даже историческая подлинность. В нем слиты раннее христианство и стихийное революционное вдохновение мужицкой России, которая жгла дворянские усадьбы, распевая псалмы. Христос, который благословил ту Россию, был также Христом раннего христианства, надеждой рабов и всех угнетенных, Сыном человеческим евангелиста Матфея, который скорее даст верблюду пройти сквозь игольное ушко, чем богачу в Царствие небесное. Христос Пастернака поворачивается спиной к буйной толпе, которую он вел в Октябре, и расстается с нею. Этот Христос становится дореволюционным самодостаточным русским интеллигентом, «утонченным», бесполезным и полным обиды и негодования на мерзость пролетарской революции».