Ему надо было выпить. Под воротничком и под мышками выступил пот, стоило только на мгновение поверить, что в его руках — оригинальная колода.
Джулиан снова завернул колоду-копию в черный шелк, уложил сверток в сумку и вернул ее на дно комода. В последний раз осмотрел комнату. Все выглядело как раньше. Если что-то и не на месте, мисс Мартин спишет это на горничную. Он вышел в коридор и решительно зашагал обратно к служебной лестнице. Вся операция с начала до конца заняла меньше двадцати пяти минут.
Глава 48
Глава 48
Хол отступил назад. В его голубых глазах светилась надежда, а может быть, еще и удивление. Лицо слегка покраснело. Мередит тоже шагнула назад. Порыв, бросивший их друг к другу, теперь, когда волнение улеглось, оставил обоих в некотором смущении.
— Так вот… — сказал он, засовывая руки в карманы.
Мередит ухмыльнулась:
— Вот так…
Хол обернулся к деревянным воротам, перегораживавшим тропинку, и толкнул створки. Нахмурился и попробовал еще раз. Мередит слышала, как дребезжит засов.
— Закрыто, — сказал он. — Не поверишь, но музей закрыт. Извини. Надо было заранее позвонить.
Они переглянулись и дружно расхохотались.
— Курорт в Ренн-ле-Бен тоже закрыт, — выговорила Мередит. — До тридцатого апреля.
Все та же непослушная прядь волос упала ему на лоб. У Мередит пальцы чесались ее поправить, но она сдержалась.
— Хоть церковь открыта, — утешил он.
Мередит пристроилась сбоку, очень явственно ощущая его рядом с собой. Казалось, он занимал всю тропинку.
Хол указал на треугольный портик над входом.
— Вот эта надпись, «Terriblis est locus este» — еще одна причина, по которой в Ренн-ле-Шато привились теории заговоров, — заметил он, откашлявшись. — На самом деле это надо бы переводить как «Место сие внушает трепет» — в старозаветном духе, а не как «ужасное» в современном значении, но ты сама представляешь, в каком смысле это истолковали.
Мередит смотрела, но не туда, куда он показывал, а на другую, полустертую надпись, расположенную выше.