— Да. — Он выдержал паузу. — Так вы вполне поверили, мадомазела Леони, что посредством карт Таро — в соответствующем месте и при соответствующих обстоятельствах — возможно призвать демонов и духов?

— Это совершенно невероятно, мсье Бальярд, но, по-моему, я верю. — Она на минуту задумалась. — Только вот чего я не понимаю: каким образом карты овладевают духами?

— О нет, — быстро возразил Бальярд, — не повторяйте ошибку вашего дяди. Да, карты могут призвать духа, но не овладеть им. В изображениях на картах содержатся все возможности — все характеры, все желания человека, добрые и дурные, все наши долгие и запутанные истории, — но если их высвободить, они обретают собственную жизнь.

— Не понимаю, — нахмурилась Леони.

— Картины на стенах — отражения последних карт, призванных в часовне. Но если бы кто-то задумал изменить прикосновением кисти черты той или другой картины, они обрели бы и другие свойства. Карты могут рассказывать разные истории, — закончил он.

— И это со всеми картами так? — спросила она. — Или только в Домейн-де-ла-Кад, в часовне?

— В этом месте, мадомазела, неповторимо сочетаются образ, звук и дух места, — ответил он. — Но и место действует на карты, так что, возможно, Сила, например, непосредственно связана с вами. Через ваш рисунок.

Леони взглянула на него.

— Но ведь я не видела самих карт. Я и рисовала-то не карты, а только передавала на обычной бумаге то, что видела на стенах.

Он медленно улыбнулся.

— Вещи не всегда неизменны, мадомазела. К тому же вы ведь не только себя изобразили на картах? На ваши картины попали и ваш брат и тетя?

Она покраснела.

— Я просто рисовала их на память о проведенном здесь времени.

— Быть может, — он склонил голову к плечу, — в этих картинах ваши истории останутся жить тогда, когда ваши уста уже не смогут рассказать их.

— Вы меня пугаете, мсье, — резко сказала Леони.

— Я не желал этого.

Леони помешкала, прежде чем задать вопрос, вертевшийся у нее на языке с тех пор, как она впервые услышала про карты Таро.

— А колода еще существует?

Под его мудрым взглядом девушка замерла.

— Колода цела, — проговорил он.