— Так обозначают затонувшие суда, — объяснил я Аркадию.

Потом Белов вытащил из портфеля пачку потрёпанных машинописных листков, и мы с Аркадием принялись их читать.

Вот что узнали мы из немногословных донесений тридцатилетней давности.

«…Пароходы, затонувшие у Изменного, решили обследовать японцы, у которых в двадцатые годы широкое развитие получили легководолазные работы. Один из пароходов оказался в хорошем состоянии: его днище было пробито только в одном месте, в районе мидель-шпангоута, судно лежало на боку, доступ к пробоине открыт. Водолазы работали около года, они наложили на пробоину пластырь, а изнутри залили её цементом. После этого из парохода откачали воду. Работа была закончена осенью, пароход всплыл. Его потащили на Шикотан в ближайшую бухту. Двум буксирам, которые вели судно, оставалось только обогнуть мыс Край Света, как неожиданно погода испортилась. Подул резкий юго-восточный ветер, буксиры попытались отвести пароход в море, но это им не удалось: прижимной ветер развернул пустую, высоко поднятую над водой коробку, упёрся в борт, как в парус, и погнал судно на камни. Когда на следующий год судно обследовали, стало ясно — вторично снимать с камней его нет смысла, днище и борт разрушены. В отлив обломки парохода значительно выступают из воды». —

«…Пароходы, затонувшие у Изменного, решили обследовать японцы, у которых в двадцатые годы широкое развитие получили легководолазные работы.

Один из пароходов оказался в хорошем состоянии: его днище было пробито только в одном месте, в районе мидель-шпангоута, судно лежало на боку, доступ к пробоине открыт. Водолазы работали около года, они наложили на пробоину пластырь, а изнутри залили её цементом. После этого из парохода откачали воду. Работа была закончена осенью, пароход всплыл. Его потащили на Шикотан в ближайшую бухту.

Двум буксирам, которые вели судно, оставалось только обогнуть мыс Край Света, как неожиданно погода испортилась. Подул резкий юго-восточный ветер, буксиры попытались отвести пароход в море, но это им не удалось: прижимной ветер развернул пустую, высоко поднятую над водой коробку, упёрся в борт, как в парус, и погнал судно на камни.

Когда на следующий год судно обследовали, стало ясно — вторично снимать с камней его нет смысла, днище и борт разрушены.

В отлив обломки парохода значительно выступают из воды». —

Так заканчивалось описание.

Белов забрал у нас смятые листки, аккуратно сложил и, сколов скрепками, сунул обратно в портфель.

— Ну что же, — сказал Аркадий. — Прекрасно. Если это и верно «Минин» и он возвышается над водой, то лучшего нельзя желать.