Час спустя Шафран сказала Эмбер, Что Пенрод жив и что Райдер видел его. Эта новость, казалось, поразила ее как физический удар, и целую минуту она не могла вымолвить ни слова. Шафран погладила ее по плечу.

- Я была так зла на Райдера, Эмбер. Но он не хотел, чтобы в лагерь приезжал известный друг итальянцев, а Пенрод думал, что ты замужем, так что ...”

- Саффи, прекрати! Просто объясни мне все это еще раз.”

Она так и сделала, шепча сестре каждую деталь, которую могла вспомнить, и крепко прижимая ее к себе, желая хоть немного снять с нее боль и смятение.

- Интересно, изменился ли он, Саффи?- Наконец сказала Эмбер.

“Почему ты так говоришь, моя милая?”

“Он проделал весь этот путь, а потом ушел, чтобы не беспокоить меня, когда подумал, что я замужем. Но когда мы были в Каире в прошлый раз, он выставлял напоказ свой роман с Леди Агатой на весь город.”

“Я полагаю, что это возможно” - тихо сказала Шафран. - Ты все еще так сильно его любишь, Эмбер?”

Эмбер вытерла слезы. “Думаю, что да, Саффи. Даже спустя столько лет. Я очень старалась этого не делать.”

Эмбер с абсолютной уверенностью поняла, что именно в этот момент Пенрод наблюдал за ней. Она стояла возле церкви, разговаривая с Мартой, и маленькая Пенелопа, которая, несмотря на более темный цвет волос своих родителей, унаследовала белокурую гриву Бенбруков, подбежала к ней. Билл тоже был на площади, и они немного поговорили, пока она держала Пенелопу на руках. Держа на руках свою маленькую племянницу, она ощутила ощущение света и тепла, а затем внезапно наступила темнота. Она инстинктивно обернулась, чтобы посмотреть на склон холма над лагерем, но он был уже пуст. Чувство утраты преследовало ее весь вечер, как призрак. Она изо всех сил пыталась понять свои собственные чувства. Она злилась на Райдера, злилась на Пенрода за то, что он просто не пришел в лагерь и заговорил с ней, но в то же время чувствовала что-то еще. Надежду.