- ‘Она должна быть чем-то особенным, чтобы рисковать твоей шеей, - сказал охранник, надеясь услышать подробности.

- Слаще, чем мед и розы! - Кристофер согласился.

Он прошел через весь замок в башенную комнату. Лидия ждала его, лежа на кровати.

Он снял с нее наручники. Теперь это стало обычным делом - днем она оставалась в темнице, но каждую ночь тюремщик приводил ее в его комнату. Кристофер не понимал почему, но он жаждал ее общества больше, чем ему хотелось бы признать. После стольких месяцев и лет жизни в обмане это была свобода снова говорить по-английски и быть понятым. Но дело было не только в этом. У нее было что-то, на что он откликнулся, искра, которая коснулась сухой бумаги глубоко в его душе и зажгла ее.

Кроме того, она была самой изобретательной и раскованной любовницей, которую он когда - либо имел - даже более дикой, чем Тамаана.

Она погладила его по спине. Она потянулась вперед и скользнула рукой по его бедру, между ног, взяв его член и потирая его между большим и указательным пальцами.

Он ничего не ответил.

Она подошла и опустилась перед ним на колени. Приподняв юбку его дхоти, она взяла его в рот. Она не была инженю – она уже пережила двух мужей и в десять раз больше любовников, – но никогда не брала такого крупного мужчину, как Кристофер. Хотя она соблазнила его с ясной решимостью выжить, она обнаружила, что он искренне возбуждает ее. Она проводила все свои дни в ожидании того момента, когда придет тюремщик и заберет ее в башню.

Она провела языком по всей длине его мужского естества. Он даже не шевельнулся.

Она встала, обняла его и потерлась грудью о его грудь. Она откинула голову назад и пристально посмотрела на него.