Они соорудили пирамиду, чтобы отметить проход, а затем вошли в ущелье. Заряжая винтовки, они осматривали высоту в поисках любых признаков врага. Там, куда не проникало солнце, снег был гуще, но мягкий и липкий. Он цеплялся за их снегоступы тяжелыми комьями, делая продвижение еще более трудным. Борясь с тяжестью своего рюкзака, Тео стянул с себя меха, чтобы не перегреться. Впервые за несколько дней у него появилось ощущение пальцев.

Он понимал, что должен чувствовать себя в приподнятом настроении. Каждый шаг приближал его к врагам и давал возможность отомстить. Вместо этого он почувствовал нарастающий страх, как будто какое-то темное и ужасное животное вынюхивало его след.

- “Мне не нравится это место, - сказал Моисей, стоявший рядом с ним.

- Опять злые духи?”

Моисей нахмурился. - “Я не нуждаюсь в том, чтобы духи говорили мне, что это место плохое. - Он указал на высокие стены ущелья. - “Если наши враги там, наверху, мы окажемся в ловушке, как бобры в замерзшем пруду.”

Тео взглянул вверх, проверяя горизонт на предмет малейшего намека на движение. Моисей был прав - несколько стрелков на высотах смогут залить огнем овраг.

- “Ай.”

Тео споткнулся о гладкий камень под снегом. Он выругался и потер ногу.

- Мышонок, который следит только за ястребом, может и не заметить змею позади себя, - весело сказал Моисей.

Тео уже собирался двинуться дальше, когда что-то в камне, который он пнул, заставило его остановиться. Под истертым снегом он разглядел фигуру, которая была слишком гладкой и правильной, чтобы быть созданной природой. Он присел на корточки и начал расчищать снег. Моисей присоединился к ним. Предмет был гораздо больше, чем он думал, толщиной со ствол дерева и длиной в десять футов, цилиндр сужался к одному концу. Это был не камень и не дерево, а холодная, твердая бронза.