- “Возможно, он был единственным, - с надеждой прошептал Тео. Восточный горизонт скрывался за громадой горы, но рассвет был уже не за горами.

Каменные осколки вырвались из скалы рядом с его лицом. Они поцарапали ему щеку и рассекли лоб; одна чуть не попала в правый глаз. Он бросился на землю. Вторая пуля пролетела через то место, где он только что был, и ударилась о скалу, осыпав его еще большим количеством осколков.

- “Они видели нас, - сказал Моисей.

Спрятаться было негде. Утес был их единственным пристанищем для защиты. Тео пробежал несколько шагов к углублению в скале, где небольшой навес обеспечивал хоть какую-то безопасность. Он распластался на поверхности утеса. Он был в ловушке. Если он спустится вниз, то подставит себя под огонь солдат наверху. Если он попытается идти дальше по тропинке, то попадет под залп свинца.

Внизу рейнджеры начали оживленную перестрелку. Некоторые из них нашли скалы или утесы, чтобы укрыться за ними, откуда они могли бы прицелиться во французских защитников. Но слишком многие находились на открытом месте, где их единственной надеждой была неточность французских мушкетов. Некоторые выжили. Еще больше погибло.

- “Мы не можем здесь оставаться!- Крикнул Тео Моисею, втиснувшемуся в ложбинку рядом с ним.

Моисей поднял бровь. - “Неужели ястреб Сиумо думает, что может летать?”

- “Я могу подняться.”

Тео повернулся, отчаянно прижимаясь к камню. Он потянулся вверх, нащупывая места, где можно было бы ухватиться. Одна его рука сомкнулась вокруг каменного набалдашника, пальцы скользнули в трещину. Он пошарил ногой и нашел твердую опору.

Моисей удивленно посмотрел на него. - “Когда ты встретишься с предками, скажи им, что я сказал, что ты сумасшедший.”