Фон Меербах сначала отказался позволить Франческе пройти какое-либо лечение от сломанной челюсти. Конечно, он скажет, что это был несчастный случай, и она поддержит его. Но для того, чтобы вызвать полицию, потребуется всего один добрый доктор, и одному Богу известно, что может произойти после этого, особенно теперь, когда Де Ла Рей не прикрывал его спину. В конце концов, однако, опухоль, кровотечение и боль стали настолько сильными, что альтернативы не было. Конрад позвонил своему коллеге по Национальной партии, который вел собственную стоматологическую практику, и пообещал ему новую машину, если он будет лечить Франческу в нерабочее время и в полной тайне.

- Она упала и ударилась головой, когда выходила из нашей лодки, - объяснил Конрад.

Это была явная ложь, и оба мужчины знали это, но это дало дантисту повод больше не задавать вопросов. Он сделал рентген ее челюсти и заявил, что у нее был единственный, чистый перелом.

- ‘Она должна зажить сама, - сказал дантист. - Я закрою челюсть проволокой, чтобы кость не пострадала, и дам вам рецепт на жидкий кодеин, чтобы унять острую боль, но вы не должны принимать его больше трех дней. После этого вы можете обойтись парацетамолом, принимаемым либо в жидкой форме, либо ... э-э ... по заднему проходу.

- Боюсь, что вы не сможете есть твердую пищу по крайней мере в течение месяца, миссис Шульц. Я бы сказал, что жидкая диета будет очень полезна для вашей фигуры, но вы и так выглядите восхитительно. Хорошая новость для вас, мистер Шульц, заключается в том, что вы можете рассчитывать на период тишины и покоя. Жена, которая не может говорить, - это женщина мечты каждого мужчины, а-ха-ха-ха!

Франческа вернулась домой, приняла дозу кодеина и легла в постель. Но сон не приходил. Несмотря на болеутоляющее, ее челюсть болела, если она лежала в любом положении, кроме как на спине. Невозможность открыть рот была не просто дискомфортом; это заставляло ее нервничать, даже паниковать. Дантист посоветовал ей всегда держать под рукой пару маленьких острых ножниц на случай, если у нее заложит нос и ей придется открыть рот, чтобы дышать. И были другие синяки по всему ее телу, постоянно напоминающие ей о жестокости Конрада.

Конрад поднялся в постель около полуночи и развлекался, рассказывая Франческе, какая она холодная, непривлекательная, глупая сука, упиваясь тем, что не может ответить. Затем он крепко уснул, оставив Франческу смотреть в потолок.

Она начала слышать шум. В море был корабль. Она посмотрела на прикроватные часы, которые показывали половину третьего. Через двадцать минут у причала раздался грохот. Когда она, наконец, засыпала, раздался стук в ворота.