Герхард один раз облетел вокруг дома, чтобы сориентироваться и определить, где он приземлится. Затем он вывел "Три-Пейсер" на ветер, чтобы надвигающийся шторм действовал как воздушный тормоз, замедляя самолет и уменьшая количество места, необходимое для остановки.

Он крикнул: "Держитесь крепче!" - И спустился так низко над деревьями, окружавшими лужайки, что шасси прорвало верхние ветви. Самолет сильно ударился о землю, подпрыгнул, заскользил по мокрой траве и развернулся так резко, что Герхарду пришлось приложить все усилия, чтобы не опрокинуть его.

Дети снова обрели голос и завизжали, когда самолет пронесся над землей, пока не остановился у одной из безукоризненно ухоженных высоких изгородей, которыми так гордился Леон.

Герхард не успел ничего объяснить детям. Он распахнул дверь кабины и спрыгнул на землю. Он наклонился в заднюю часть салона, не обращая внимания на мокрый дождь и пронизывающий ветер, отстегнул ремни безопасности своих детей и вытащил их из самолета, чтобы они стояли рядом с ним.

Он опустился на корточки и крикнул, перекрывая шум бури: "Зандер, забирайся мне на спину!’

Маленький мальчик сделал, как ему было сказано, изо всех сил цепляясь за Герхарда, когда тот подхватил Кику и побежал по скользкой лужайке к дому. Несколько раз Герхард чуть не потерял равновесие, морщась от боли, когда Зандер дергал за волосы, которые держал так же крепко, как поводья своего пони. Они поднялись по ступенькам, ведущим на террасу.

Герхард прошел по брусчатке к дому и постучал в раму французского окна. В тот момент, когда он это сделал, он понял, что его усилия тщетны. Никто внутри не мог услышать его из-за шума ветра и дождя.

Он снова присел в нескольких футах от окна и положил Кику на землю. Зандер сполз с его спины.

Герхард сказал детям: "Не двигайтесь. Зандер, присмотри за своей сестрой. Держи ее крепче и оставайся на месте.

Он осмотрел окна, оценил ущерб, который он собирался нанести обороне здания, и пришел к выводу, что у него нет выбора. Он сильно пнул сапогом линию, где сходились две пары дверей. Дерево поддалось, но замок выдержал. Герхард пнул сильнее, снова и снова. Наконец дверные рамы прогнулись внутрь. Он плечом протолкался сквозь толпу, затем повернулся к своим детям.