Если он будет ждать слишком долго, дети умрут.

Если он промахнется, Гарриет умрет.

Герхард выстрелил. Он сдул улыбку с лица Мванги.

Когда Зандер и Кика с криком схватили его, а Гарриет отступила в сторону, ошеломленная всем, что произошло, Герхард что-то пробормотал себе под нос.

‘Что ты сказал? - спросила Гарриет.

Он улыбнулся резкой, жестокой улыбкой, выражением из другого времени, когда сказал: - "Это было по-немецки. Я говорил ему: - “Я сбил сотню истребителей, ты, тупая свинья. Конечно, я собирался убить тебя”.

Он поднял Зандера и крепко обнял его, в то время как Харриет схватила револьвер, который Рузвельт забрал у нее, и вечернюю сумку с боеприпасами, зацепив спусковой крючок пистолета и ручку сумки вокруг среднего пальца. Она взяла Кику на руки.

Когда они поднялись по лестнице в холл, Герхард повернулся и сказал Гарриет: - "Прикрой ей глаза".

Он прижимал голову сына к груди, чтобы мальчик не видел импровизированного барьера; мужчин в черных смокингах и накрахмаленных белых рубашках, теперь испачканных кровью, потом и грязью битвы; двух женщин в испорченных вечерних платьях; а за ними линию Мау-Мау, наблюдающих и ожидающих приказа атаковать.

Но Гарриет увидела их и испуганно ахнула, когда последовала за Герхардом на кухню.