А Женек вспомнил вдруг кошачий зрачок на ее повязке в день знакомства, гнилое яблоко в тайнике и то, как она заманила его в этот дом… в первый раз. Как не спасла его, не позвала на помощь, а потом пропала.

И все равно он не мог поверить. Хотелось вбежать по лестнице и не найти там Марусю, ту прекрасную, милую девочку, в которую он втрескался. Хотя казалось, такое может быть только в кино. Хотелось взлететь по ступеням и вырвать из глазастой тьмы ту тварь, что назвалась ею.

– Это не она, Жек, – пробился сквозь мысли шепот. – Прислушайся.

Женя обернулся. Это подсказывал Колька.

Смех действительно переменился. Стал грубее, злее. А затем что-то спикировало на него из темноты. Что рыжее и звериное.

Первое, что он увидел, оказавшись на полу, – лисья морда. Хищный взгляд, лукавая улыбка. Почему-то послышалось хрипловатое мяуканье. Женек хотел отползти. Но Лис нагнулся и схватил его за ногу над щиколотками. От него пахнуло потом. Его мощный торс под рыжеватой «кожанкой» блестел капельками в шерсти. Лис рванул его ногу вверх. Вниз головой Женя нашел глазами друзей.

Митя отмахивался молотом от Качка. Рыж пытался выдернуть кирку, которую ногой придавил Блондин. Это двери по-кошачьи проскрипели, мелькнуло в голове. Следом она затылком заскользила по полу. Лис потащил его в сторону лестницы.

– Вот и свиделись, шкет. Добро пожаловать в гости.

Женек размахнулся свободной ногой и ударил, особо не целясь. Но никуда не попал – шестипалая лапа поймала стопу.

– Даже не начинай, – усмехнулась огненно-рыжая морда.

Шершавые пальцы сжали железом ее до хруста. Женя вскрикнул от боли, но тут же запер крик за зубами. Лис ухватил обе ноги за лодыжки и закинул на плечо. И легко продолжил путь. Женек мешком болтался сзади. Извернулся, пытаясь вцепиться в половицы. Не выходило, и его разворачивало обратно. Краем глаза он ловил ребят.

В один момент Качок держался за рукоятку молотка, а Митя тянул ее на себя, Рыж махнул ногой, целясь по голени Блондина, и тот, уворачиваясь, поднял ногу от кирки. В другой момент Митя изловчился и пнул Качка между ног, и колени того уже подгибались. А Коля занес кирку для удара.

Когда удавалось попасть пальцами в щель между досок, Лис просто дергал сильнее и шел вперед. Пальцы соскальзывали, ловя занозы. Да и ладонь, помеченную ожогом, пронзала боль.

Женя решил, что не будет кричать, но кричал все равно. От внезапной боли, от отчаяния и тающей надежды. И голос его сливался с криками и руганью друзей и их соперников. Неизменно молчаливая комната наполнилась ором. И, кажется, была этим недовольна: ее стены и пол сгущали черноту.