Услышав рассказ о некоем зеленом камне с игольчатыми кристаллами, Жан прямо подскочил на месте. Он заерзал, закрутился, явно выказывая нездоровый интерес к повествованию, и периодически поглядывал на меня, нервно кивая головой, явно пытаясь что-то мне объяснить при помощи мимики.

Я делал вид, что мне тоже крайне интересно, а сам только и думал, когда же закончится это душное, липкое и пыльное испытание.

В итоге, из всего продолжения я уловил лишь то, что отец Моиза за открытие месторождения этого минерала получил пост руководителя Минералогического музея в Ликаси и был премирован новенькой Тойотой Лэнд Крузер. Случилась эта радость как раз в 1994 году, когда Моизу исполнилось шестнадцать лет, и тогда подобная роскошь явилась настоящим божьим благом.

Но все меняется, и в 1997 году происходит очередной политический переворот, Мобуту свергают и к власти приходит Кабила. Заир становится Демократической республикой Конго. Все ставленники Мобуту лишаются своих постов и привилегий, многие, — вздыхает Моиз, — подвергаются гонениям, причем скоропалительные реформы затрагивают все сферы жизни, в том числе и науку. Отца Моиза смещают с поста и отправляют на покой, но уважая тот научный вклад, который он привнес, оставляют ему нажитое имущество. Семья Хьюго Де Гари постепенно проживает то, что удалось скопить за прошлые годы. На нервной почве отца разбивает паралич, мать тоже больна, но по мере сил, ухаживает за мужем. А Моиз младший старается прокормить семью, эксплуатируя Тойоту. Он работает водителем, проводником, хватается за любую возможность заработать деньги. В 2003 году государство вроде опомнилось и вернуло Хьюго Де Гари звание доктора исторических наук, и даже назначило ему пенсию. Моиз женился в 2005 году, вскоре рождается первый ребенок, а семья влачит нищенское существование. В 2006 году отец Моиза умер, пролежав девять лет практически без движения, а буквально через месяц умерла и мать. Однако пенсия отца выплачивалась еще целый год, что в известной степени помогало Моизу сводить концы с концами, ну и верная Тойота оставалась не только памятью об отце, но и единственным средством заработка.

И тут, в 2007 году, — Моиз возмущенно пыхтит и плюет в открытое окно, — правительство вводит запрет на автомобили с правым рулем! Вот тогда-то большинство автовладельцев и взбунтовалось. И Моизу, по его словам, впервые пришлось проявить настойчивость и упорство. Он обратился со своими доводами к властям и в честь памяти отца отстоял право пользования этой машиной. У него даже имелось специальное, заверенное подписями и печатями разрешение, которым он сейчас с гордостью потрясал перед Гебауэром.