…

– И что делать, прием?

– Предупреди всех, кого знаешь, и уходите. Переходи на нелегальное положение. Предупреди офицеров, которые сочувствуют. И уходите. Как понял, прием.

Молчание

– Ты не этому учил нас, Устад… – сказал Хусейн – прием

– Черт возьми, уходите! Мы сможем сделать то, что должны, но не сейчас! Они знают каждого из нас! Прием.

– Коммунисты не боятся смерти – не твои ли слова, Устад. Прием

Николаю – стало стыдно. Очень

– Я предупрежу всех. Мы с товарищами решим – сказал Хусейн – но ты знаешь наше решение, Устад…

– Я постараюсь прорваться в Багдад… – сказал Николай – Аллах с вами…

– Аллах с угнетенными – поправил Хусейн – это и будет нашим девизом…

– До связи.

– До связи…

Николай подумал – и снова включил глушилку. Развернул машину, по пути подавив своих несостоявшихся убийц. Пусть думают, что пропали в аварию…

На шоссе – он выжал сто тридцать. Больше – эта медлительная Вольво просто не шла.

В небольшой деревушке рядом с дорогой – он увидел некое подобие полицейского участка, свернул.

В пыльном помещении – на диване дремал полицейский. Автомат он держал на себе, каска – лежала рядом, вместо одной ноги – у него был грубый протез.

Понятно, инвалид…

Николай со всех сил ударил по дивану.

– Вставай, сын шакала!