Бруд огляделся вокруг, не зная, что придумать. Сидя у его ног, молодая женщина с ледяной невозмутимостью ожидала, пока он обрушит на нее потоки брани и отправится восвояси. «Теперь, когда она стала женщиной, она еще противнее, – свирепея, подумал Бруд. – Женщина, Которой Дозволено Охотиться! Как только Брану взбрела в голову подобная чушь!» Заметив убитых Эйлой куропаток, Бруд с досадой вспомнил, что сам он сегодня остался без добычи. «Как дерзко смотрит эта уродина! Наверняка презирает меня, ведь я, охотник, стою перед ней с пустыми руками. Что бы такое приказать ей? Послать за чем-нибудь? Но за чем? Кстати, теперь она взрослая женщина. А взрослая женщина годится еще кое для чего».

Бруд подал особый знак, и глаза Эйлы округлились от изумления. Она могла ожидать от него всего, только не этого. Иза объяснила ей, что мужчины занимаются этим лишь с женщинами, которых находят привлекательными. А уж в том, что Бруд считает ее страшилищем, сомневаться не приходилось. От Бруда не ускользнуло, что его требование ошеломило Эйлу. Ее смятение разожгло его желание. Он вновь подал знак, требуя, чтобы она приняла позу, позволявшую ему утолить свою надобность, позу соития.

Эйла прекрасно понимала, чего он ждет. Иза все объяснила ей в подробностях, к тому же, подобно всем детям клана, Эйла каждый день наблюдала, как совокупляются взрослые. Дети во всем подражали взрослым и нередко играли в соитие, точно так же, как играли в охоту. Изображая взрослого, маленький мальчик, взгромоздившись на свою подружку, принимался ерзать туда-сюда. Эйлу подобное зрелище всегда приводило в недоумение. Она не понимала, зачем надо заниматься этим.

Такие игры приводили к тому, что многие девочки в клане лишались девственности задолго до наступления зрелости. Не только подросшие мальчики, вполне развитые телесно, но еще не принесшие первой добычи, но и взрослые охотники находили удовольствие в сношении с юными красавицами. Правда, большинство юношей, вырастая, считали ниже своего достоинства играть в подобные игры с малолетними девчонками.

У Эйлы в клане не было товарищей по играм. Правда, Ворн приходился ей почти ровесником, но Эйла еще в детстве отпугнула его раз и навсегда. К тому же Ворн ей не особенно нравился. Он во всем подражал Бруду и потому был с Эйлой груб и заносчив. Несмотря на стычку, происшедшую в первый день его обучения, мальчик обожал Бруда. Он не питал ни малейшего желания играть с Эйлой во взрослых, и никто другой тоже. Ей еще ни разу не довелось хотя бы изобразить соитие. Как ни странно, Эйла, выросшая среди людей, для которых совокупляться было так же естественно, как и дышать, оставалась девственницей.