Бран подал знак, и люди опять тронулись в путь. Проходя мимо дерева, о которое чесался Урсус, Креб внимательно осмотрел его и извлек из расщелин коры несколько клочков бурой шерсти. Он бережно спрятал их в карман своей накидки – старому шаману была известна чудотворная сила частички живого Урсуса.
Путники поднимались все выше. Тропу теперь обступали не величественные ели и пихты, а низкорослые деревья гор. Вновь перед людьми открылось захватывающее зрелище: сверкающие горные вершины, которые они впервые видели издалека, еще в долине. По земле стлался можжевельник, и тут и там розовела цветущая азалия, в траве пестрели цветы самых разнообразных оттенков – оранжевые, лиловые, пунцовые, голубые. Южный хребет со времен эпохи оледенения оказался спасительным прибежищем для животных и растений.
Иногда в зарослях чахлых деревьев проносились серны и муфлоны, чьи головы украшали тяжелые рога. Путники пересекли широкий горный луг и увидели проторенную тропу, ведущую вниз по крутому склону. Охотникам из клана хозяев приходилось уходить на промысел далеко от жилища, в равнины, но они мирились с неудобствами, так как не сомневались: пещерные медведи, обитающие поблизости, приносят им удачу. Со временем они научились выслеживать даже неуловимых и осторожных лесных зверей.
Увидев, что прибыл клан, возглавляемый Кребом, люди бросились навстречу, чтобы приветствовать гостей. Но, увидев Эйлу, они словно приросли к земле. Позабыв о правилах поведения, которые им внушали сызмальства, люди таращились на удивительную женщину во все глаза. Особое недоумение вызвало то, что она занимала почетное место, впереди всех женщин клана. Креб предупреждал Эйлу, что к ней могут отнестись настороженно, но все же она не ожидала столь откровенного изумления. Не ожидала она и такой толпы. Эйла в жизни не видела подобного множества людей.
Клан остановился у просторной клетки, сделанной из крепких толстых кольев, надежно скрепленных между собой. В клетке сидел медведь, – пожалуй, он даже превосходил величиной того, что они повстречали в лесу. В течение трех лет люди вдоволь кормили зверя из своих рук, и медведь вырос спокойным и смирным. Он так разжирел, что с трудом поднимался, а большую часть времени проводил, лениво развалившись в клетке. Клан, вырастив громадного прожорливого зверя, совершил истинный подвиг преданности покровителю. Даже многочисленные дары, приносимые другими кланами: еда, шкуры, оружие – не могли возместить всех затрат и усилий. Но среди людей, явившихся на Сходбище, не было ни одного, кто не испытывал бы зависти к хозяевам. Каждый клан с нетерпением ждал, когда настанет его черед выкормить медвежонка, стяжать великий почет и обрести особое расположение духов.