— О да, сударь! — отвечала Клер.

— Он, может быть, ваш брат, сударыня?

— Нет, сударь.

— Друг ваш?

— Он… мой жених, — отвечала Клер в надежде, что после такого признания комендант постарается поскорее отпустить пленника.

— А! — сказал комендант тем же тоном. — Поздравляю вас, сударыня!

И, не зная, о чем еще спрашивать, он замолчал и не двигался с места.

Вошел лейтенант.

— Господин д’Оржемон, — сказал комендант, — позовите главного тюремщика и освободите господина де Каноля, вот приказ принцессы.

Лейтенант поклонился и взял бумагу.

— Угодно вам подождать здесь? — спросил комендант у виконтессы.

— Разве мне нельзя идти вместе с лейтенантом?

— Можно, сударыня.

— Так я пойду. Вы понимаете: я хочу прежде всех сказать ему, что он спасен.

— Извольте идти, сударыня, и примите уверение в совершенной моей преданности.

Госпожа де Канб поспешно поклонилась коменданту и пошла за лейтенантом.

Это был тот самый молодой человек, который разговаривал с Канолем и Ковиньяком, проявив к ним такую деятельную симпатию.

В одну секунду он и Клер были на дворе.

— Где главный тюремщик? — закричал лейтенант.

Потом, повернувшись к Клер, прибавил: