— Владимир был прав. В чем-то прав. Идея с гипнозом оказалась не столь удачной. Последствия наших решений настигли нас самым неожиданным образом, — Тимофей замолчал, собрался, будто перед решающим рывком.

На некоторое время повисло тягостное молчание. Илья не нарушал его, верный принятому решению не перебивать. Тимофей вздохнул, прокашлялся и, наконец, продолжил:

— Я прожил тысячу жизней. Может десять тысяч. Счет потерял. Сколько я был в этом состоянии?

— Чуть больше недели, — хрипло отозвался Илья.

— Нехило. Так вот, мальчика Тимофея больше нет. Он умер. Много раз. Разными смертями. Не все из них были легкими, еще меньше были достойными. Слава богу, не все из них я помню. Я жил долгие жизни и жил короткие. Я убивал, меня убивали. У меня были семьи, дети, жены… — Тимофей шумно сглотнул и втянул носом воздух. — Я воевал… много воевал, в разных жизнях. Иногда я упивался этим. Это страшно, Илья. Война убьет тебя, даже если ты вернешься живым.

Тимофей замолчал. Ему требовалось время, чтобы продолжить свой рассказ. Илья не перебивал. Что-то холодное поселилось у него внутри. Он бесповоротно осознал, что мальчик говорит правду. Или уже не мальчик?

— Это страшно, Илья, — неожиданно повторил Тимофей. Илья вздрогнул, вырванный из собственного транса. — Я не знаю в какой реальности мы сейчас, надеюсь, не в самой плохой из возможных.

— Подожди, — не выдержал Илья. — Откуда ты знаешь, что это не видение снова?

— Чувствую, — уверенно отозвался Тимофей. — Не знаю… Тогда все это было очень реальным, а сейчас немного по другому. Чувствую. Уверен. Ты же сам знаешь, что реально?

— Я бы тебе и в другой реальности так сказал! Правда?

— Да. Наверное — да. Но я уверен. Подожди… тогда я не помнил других жизней, а сейчас — помню. Вот ключ! Я помню их, помню слишком многое из них. Как собственные воспоминания. Нет, это не перепутать. Все по настоящему.

На секунду Илье показалось, что вернулся тот Тимофей из прошлой жизни, что-то такое проскользнуло в его голосе. Илья поднял взгляд, ловя глаза Тимофея, и наткнулся на тяжелый и колючий взор Тимофея нового.

— Я не знаю, как и почему это произошло. С этим надо будет разбираться. Если мы оба живы здесь — значит еще не самый плохой вариант реальности нам достался. А если здесь живы Семен, Владимир и Сергий — значит совсем неплохо. Еще побарахтаемся! — Голос Тимофея зазвучал ободряюще.

Громадин поднял удивленный взгляд на него. Вот дела! Теперь Громадина пытаются приободрить его же методами!

— Судя по всему, то, что ты находился рядом со мной, позволило тебе сохранить память. Не уверен, что это добавит тебе комфорта, но уж как есть… извини.