Чезарини с видом победителя оглядел присутствующих. Он не произнес больше ни слова, полагая, что зачитанного послания будет вполне достаточно. И он оказался прав.

– Что ты думаешь теперь? – обратился король к Яношу Хуньяди.

Воевода испытующе поглядел на кардинала, а затем произнес:

– Если все обстоит именно так, как написано в этом послании, и даже греческий император решился на открытую вражду с османами, то и нам не следует оставаться в стороне. Однако я полагаю, что с решительными действиями можно повременить. Для начала нужно как следует изучить сложившуюся обстановку. Ибо всякую войну легко начать, а вот закончить гораздо сложнее.

Тут вновь вмешался Чезарини:

– Мы не можем больше ждать, государь! – воскликнул он, подбегая к королю. – Вы же сами слышали: султан воюет далеко на востоке, и османы не имеют сейчас серьезных сил в Европе. Когда еще представится такая возможность?

В зале наступила оглушительная тишина.

Было видно, что в душе Владислава идет отчаянная борьба. Честь и долг, которые так превозносил молодой король, теперь вступили в жестокое противоречие друг с другом, и что-то одно должно было отойти сейчас на задний план. Начать новую войну, забыв про клятву, или сохранить шаткий мир, оставшись верным слову – и то, и другое в понимании Владислава было неправильно, но судьба требовала от него сделать свой выбор, и король его сделал.

– Я полагаю, что Чезарини прав, – промолвил государь, не поднимая глаз. – Нужно немедленно готовиться к новому походу. Напишите письма Георгию Бранковичу и Владу Дракулу, правителю Валахии, пусть также ведут подготовку, но делают это по возможности скрытно. Выступление планируем через месяц, к этому времени все должно быть готово.

– Боюсь, что если известить об этом Бранковича, то очень скоро о нашем замысле станет известно самому султану, – вставил слово Хуньяди, всегда подозревавший сербского правителя в сговоре с турками. – Кроме того, если мы все же решили наступать на Адрианополь, следует позаботиться о том, чтобы воспрепятствовать возвращению Мурада из Анатолии, поскольку его появление может серьезно навредить нашим планам.

Владислав нервно зашагал по комнате, тщательно взвешивая каждое слово.

– Хорошо, тогда я извещу Бранковича лично… Когда мы будем пересекать территорию его государства. Что касается султана…

– Об этом разрешите позаботиться мне, – самодовольно попросил Чезарини. – Я веду переговоры с венецианскими и генуэзскими капитанами. Они обещали перекрыть все проливы, связывающие Азию с Европой. Тогда султан не сможет прийти на помощь своим западным провинциям, и столица окажется в наших руках.