Сахара я не ем, табака не курю, подумал он, но зато получаю удовольствие от продукции здешних винокуров.
Окна в ванной были до половины закрашены, так как мощенный камнем патио тянулся вокруг всего дома, но в верхней части окон стекло было чистое, и Томас Хадсон видел, как листья пальм мечутся на ветру. Ого, ветер еще сильнее, чем я думал. А ведь скоро пора будет выходить в новый рейс. Впрочем, кто его знает. Все зависит от того, как поведет себя этот шторм, когда перекочует на северо-восток. До чего ж хорошо было эти последние несколько часов не думать о море. Ну, значит, так и будем продолжать. Не будем вовсе думать ни о море, ни о том, что на нем, или под ним, или как-либо с ним связано. Не стоит даже составлять списка всего того, чего мы о море думать не будем. Совсем ничего не будем о нем думать. Будем знать, что оно существует, и хватит. И еще кое о чем тоже. Об этом мы тоже не будем думать.
— Где сеньор хочет завтракать? — спросил Марио.
— Где угодно, только подальше от этой
— В большой комнате или в вашей спальне?
— В спальне. Вытащи плетеное кресло и поставь все на столик рядом.
Он выпил горячего чая и съел одно яйцо и несколько тостов с апельсиновым джемом.
— А фруктов нет?
— Только бананы.
— Принеси несколько штук.
— Так вредно же после спиртного.
— Это предрассудок.
— А вот пока вас не было, тут в деревне один человек умер оттого, что наелся бананов, после того как пил ром.
— А может, он был просто пьянчужка и опился ромом?
— Нет, сеньор. Этот человек умер сразу оттого, что выпил совсем немножко рома, а потом съел много бананов. Это были его собственные бананы, из его сада. Он жил на горке за деревней и работал на седьмом автобусном маршруте.
— Царство ему небесное, — сказал Томас Хадсон. — Принеси-ка мне бананов.
Марио принес бананы — маленькие, желтые, спелые, с дерева в саду. Очищенные, они были едва ли больше мужского пальца и очень вкусные. Томас Хадсон съел пять штук.
— Следи, как я буду умирать, — сказал он. — И приведи сюда Принцессу, пусть съест второе яйцо.
— Я уже дал ей яйцо в честь вашего возвращения, — сказал Марио. — И еще дал по яйцу Бойзу и Вилли.