Потом он поднялся на мостик и видел, как стаи продирались сквозь стоячий такелаж, и на какую – то секунду, мнилось, сумели заслонить солнце радужные краски крыльев, смешиваясь с расцветкой морских птиц, которые в любопытстве спешили присоединиться к этому празднику.

Потом он выбросил в море все часы, не опасаясь, что утратит драгоценный счет. Он уничтожал время, собираясь в дорогу против времени.

Наконец, дабы застраховать себя от трусости, он сложил в кучу на мостике, у основания грот – мачты, куски рангоута, обломки реев, пустые бочонки, облил их маслом, опустошив все светильники, и подпустил огонь.

Первый же язык огня прихватился к парусам и канатам. Когда Роберт уверился, что пожар вполне способен поддержать себя, настал момент прощанья.

Он был наг с тех пор, как бросил одежду, собравшись умирать путем превращения в камень. Сбросил даже опояску из каната: больше не следовало ограничивать свой путь. Он спустился в море.

Оттолкнувшись ступнями от деревянного бока корабля и придав себе скорость, оторвался от борта «Дафны» и, проплыв всю ее длину вплоть до самой кормы, отдалился от нее навеки, навстречу одному из двух счастий, которые, несомненно, его ждали.

Прежде чем судьба и воды примут решение за него, я хотел бы, чтобы он, призамерев ненадолго, для захвата воздуха, оторвал свой взгляд от «Дафны», с которой расставался, и перевел глаза на Остров.

Там над верхом линии, прочерченной верхушками деревьев, своими обострившимися глазами он должен был бы разглядеть, как снимается в высокий воздух – подобно дротику, желающему вонзиться в середину солнца, – Голубка Цвета Пламени и Апельсина.

40. КОЛОФОН

40. КОЛОФОН

Вот. И что после этого случилось с Робертом, я не знаю, и не думаю, чтоб возможно было узнать.

Как придать форму сюжету, пускай даже столь романическому, если неизвестен конец или, вернее сказать, истинное начало? Разве что сосредоточившись не на истории Роберта, а на истории его документов… Хотя и в этом не обойдешься без конъектур.

Если бумаги (следует оговорить, отрывочные. Я с затруднением вылепил из них сюжет, брал отдельные эпизоды и переплетал их друг с другом или нанизывал один на другой) сохранились до нашего времени, значит, «Дафна» сгорела не целиком – такой я делаю вывод. Может, огонь только полизал мачты, но потом погас, потому что день был без ветра? Нельзя исключать, и что случился ливень, и пожар затух сам собой.

Сколько времени прождали останки «Дафны», пока их обнаружили и нашли записи Роберта? Предлагаю две версии, недостоверные в равной мере.