Он обнял ее за талию, притянул к себе и поцеловал в щеку.
— Я приготовил тебе сюрприз. Не люблю, когда ты грустишь, — Володя поставил свой стаканчик на близ стоящий столик и достал из своего небольшого дорожного кожаного саквояжа длинную бархатную коробочку красного цвета. Протянул ей.
— Ты купил мне браслет? — удивилась она.
— Не совсем.
Зоя отдала ему свой пустой стакан и открыла коробку. В ее глазах заплескалось счастье.
— Это очень красиво!
— Я его сделал сам, как в старые добрые времена в нашей маленькой квартирке на Патриарших, — Володя чуть засмущался.
Он достал многоярусный золотой браслет — птица, расправив большие крылья, парила над горами. Он застегнул украшение на ее руке и поцеловал в запястье. Зоя посмотрела, как вечерние солнечные лучи преломляются в узорах украшения и во вставленных драгоценных камнях.
— Моя вороная девчонка, ты стала сильной, волевой и, главное, свободной. Ты стремилась к этому долгие годы. И справилась! Я думаю, что теперь наконец-то обрела себя, отчего по-настоящему стала счастливой. Мой смелый ястреб, который теперь со спокойным сердцем парит в высотах.
Эпилог
Эпилог
Владивосток, 1919 г.
Ветер трепал подол чёрного дорожного платья. Софья стояла на палубе парохода, облокотившись на перила, и смотрела, как удаляется заснеженный берег Владивостока.
К ней подошёл капитан британской армии.
— Всемогущий Бог сделал все возможное, когда сотворил это побережье, но с тех пор человек к этому ничего не прибавил. Прощаетесь с Россией? — спросил Лэнной Куссмейкер, встав рядом.
— Да, — грустно ответила она. — Мучительно больно видеть удаляющийся русский берег. Я очень люблю свою страну. Страшно представить, что с ней станет. Императора больше нет, великая держава потеряла свое имя. Смогу ли когда-то вернуться на родную землю и не столкнуться с большевиками? Думаю, нет. И зачем возвращаться? Я оставила все самое дорогое в сердце Сибири.
— Догадываюсь, что вы говорите не про деньги и не про драгоценности.
— Конечно, нет. Материальное для меня ничего не значит. Мою душу рвет на части понимание того, что Императорская семья расстреляна, мисс Матер унес тиф, Настеньку Гендрикову убили, ударив прикладом по голове… Моих самых близких, дорогих людей больше нет на этом свете, — ее голос дрогнул. — По иронии судьбы, я оставила и драгоценности там же. Перед поездкой в Екатеринбург попросила мисс Матер спрятать их в доме тобольских купцов-рыбопромышленников, когда большевиками проводились рейды и обыски. Я не стала за ними возвращаться, потому что благодарна этим добрым людям, которые приютили мою бедную подругу и помогали Императорской семье, передавая им продукты и теплые вещи. По-моему, их фамилия Плотниковы. Пусть золотые запонки и пуговицы Фаберже, бриллиантовые колье и рубиновые броши принесут им счастье за их добродушие и милосердие.