Некоторое время они молча смотрели друг на друга, потом Нарцисс накрыл свитки руками и продолжил:
— Я не хочу оскорблять тебя, требуя торжественной клятвы. Просто прошу понять, что стабильность Империи зависит от сохранения тайны. Думаю, мы договорились?
— Думаю, если бы мы не договорились, меня бы тихонько устранили?
— Естественно. Да так, будто ни тебя, ни рода твоего и вовсе не существовало.
— Тогда мы договорились…
Нарцисс улыбнулся.
— Спасибо. А ты, Вителлий?
Тот сразу же кивнул.
Нарцисс перевел взгляд на Катона, и молодой командир ощутил холодок страха: уж от него-то, в его положении, избавиться и вообще ничего не стоило. Тем не менее он нашел в себе смелость выпрямиться и встретить взгляд императорского секретаря.
— Центурион, я не без интереса ознакомился с твоим послужным списком. Ты многообещающий командир. Правда, твоя служба императору не всегда достойно вознаграждалась.
«Это мягко говоря», — подумал Катон, скромно кивая.
— Ты находишься здесь потому, что тебе известно о свитках, и я должен знать, что могу в этом отношении положиться на тебя и твоего друга Макрона. Уверен, необходимость соблюдения тайны тебе понятна, тем более что, проболтавшись о свитках, ты ничего не приобретешь. Напротив, все потеряешь. Имея это в виду, я не стану принимать меры, которые обеспечили бы твое с другом молчание. Ты одаренный человек, и не стоит разбрасываться талантами, которые могут пригодиться Империи. — Нарцисс откинулся в кресле и улыбнулся Катону. — Как раз сейчас мне нужны толковые люди для выполнения другой задачи, так что очень скоро ты покинешь Рим. Заодно, кстати, с твоим удалением со сцены и забот насчет соблюдения тайны свитков будет поменьше.
— Покину Рим? — Катон слегка склонил голову. — А куда я отправлюсь, почтеннейший?
— Скоро все узнаешь, центурион.
Сердце Катона забилось быстрее.
— Значит ли это, что я больше не считаюсь приговоренным к смерти?
Нарцисс кивнул.
— Как только закончится эта встреча, я дам указания аннулировать приговор.
— Центурион Макрон тоже свободен от обвинений?
— Да.