– Г-гони их на корабли и начинайте б-б-бой, хватит в-в-время зря т-т-терять.
– Как прикажешь, государь.
Император развернулся и нетвёрдой походкой двинулся в глубь павильона, расплёскивая вино из кубка. Как только он отошёл, Нарцисс приблизился к балюстраде.
– Все на корабли! – скомандовал он. – К бою!
Катон внимательно наблюдал за бойцами. Часть из них что-то оживлённо обсуждала, остальные толпились вокруг, криками поддерживая спорщиков.
– Что-то там не так, – заметил он.
– Что они орут? – спросил Макрон. – Никак не расслышать…
Катон уловил несколько слов, но этого было недостаточно, чтобы понять, в чём дело. Он покачал головой. Сверху, с площадки раздался голос Нарцисса, громкий и пронзительный от злости:
– Марш на корабли, иначе, клянусь, все до единого будете распяты, даже те, кто останется в живых после битвы!
Бойцы разошлись в стороны, а вперёд выступил один из гладиаторов. Он встал, заткнув большие пальцы рук за пояс, и дерзко, вызывающе посмотрел вверх на императорского советника.
– Никуда мы не пойдём. Мы все слышали, что сказал император. И ты тоже. Он совершенно ясно выразился. Мы прощены и теперь свободны. Никакой битвы не будет.
Макрон обернулся к Катону с удивлённым выражением на лице, а тот лишь непонимающе замотал головой.
– Что ты сказал? – в полном изумлении переспросил Нарцисс.
– Никакой навмахии не будет. Так сказал император.
– Ты спятил, что ли? Что ты несёшь?!
Гладиатор нахмурился.
– Мы отлично поняли слова императора. Он сказал, что нам не надо идти на смерть. И дал слово. Мы всё слышали, это были его собственные слова. А слово императора – закон! У нас тут в загонах вчера ходили слухи, что спектакль будет отменён. Кажется, так оно и случилось.
– Ничего подобного он не подразумевал, идиот! Марш на корабли!
Гладиатор обернулся к своим ближайшим сторонникам, они обменялись несколькими приглушёнными фразами, после чего он снова повернулся лицом к Нарциссу и скрестил руки на груди.
– Мы прощены и теперь свободны. Так сказал император. Мы требуем, чтобы нас немедленно отпустили отсюда.