Ювелир печально усмехнулся.

— В противном случае я не стал бы делиться тайной, господин Грязнов. Вы это понимаете не хуже меня.

Однако, заключив союз, японец тут же поспешил нарушить его. Ничего не сказав компаньону, он послал Лю Джен-чана на Шумак и Урто-гол, пообещав слуге, что, в случае успеха, треть добычи — его.

Китайца не было в Иркутске полгода. В дом он явился ночью. В оборванном и истощенном человеке трудно было узнать слугу ювелира. Одежда на Лю висела клочьями, лицо, изъязвленное мошко́й, казалось, уже не удастся отмыть от грязи. Однако слуга по-прежнему был молчалив, спокоен, ни на что не жаловался.

Он сообщил: Чашу не нашел, найти ее одному невозможно, надо сколачивать артель. Только много малых ручейков вырастят большую реку.

Ювелир счел, что слуга говорит разумные вещи, и стал понемногу готовить припасы и оружие, исподволь подыскивал людей.

Грязнов узнал об этом. Как-то навестив ювелира, процедил сквозь зубы:

— Мешок желаний не имеет дна. Так, кажется, полагают ваши соотечественники, господин Куросава. Однако хочу предупредить: я способен сердиться.

— Господин Грязнов шутит? — улыбнулся японец.

— Нет. Вы послали Лю на Шумак, ничего не сказав мне.

Ювелир снова оголил зубы в улыбке.

— Виселица за кражу редьки! Право, напрасно. Лю молод и хотел попытать счастья. Он шарил золото — та́к. Но это — не Чаша.

— Хочу верить вам, Куросава-сан, — сдерживая раздражение, произнес торговец, — хотя впервые слышу о старателе, уходящем в тайгу без лотка, лопаты и кайлы. Вам, вероятно, известно: я сам перекопал немало песка.

Японец похрустел пальцами, закурил, покачал головой.

— Мне вспоминается одна притча, господин Грязнов. Она не имеет отношения к нашему разговору. Я просто хочу отвлечь вас от напрасных огорчений. Итак. Пошло дерево к богу жаловаться на топор. Бог сказал: «А у топора рукоятка деревянная». Не правда ли, забавно?

— О да! Кстати, о топоре. Верно говорят: «Топор, построивший дом, за порогом стоит». Я не люблю стоять за порогом.

— Конечно… конечно… Однако пора подкрепиться.

Куросава позвонил. Появился слуга.

— Вина и поесть, — попросил хозяин. — И разделите с нами ужин, Лю.

Китаец принес саке и еду, сел за стол, разлил водку по рюмкам.