– Если зуд в руках унять не просто, – скаламбурил я, – лучше взяться бы за вёсла. Давайте и в самом деле проплаваем вокруг острова, ведь мы всё же покататься собрались, а не погулять. Заодно и прикинем, как будем действовать далее.

Вернувшись к шлюпке, мы вначале подсадили в неё необычайно оживлённую француженку, после чего уселись и сами. Теперь за вёсла взялся Михаил, я же развалился на корме, пряча лицо от летящих в лицо брызг.

– Сандрин, – вскоре повернулся Воркунов к девушке, – куда думаете потратить свою часть золота?

– Я? – почти испуганно встрепенулась девушка, нервно отводя в сторону залепившие её лицо волосы.

– Ну конечно ты! Ведь откопаем же мы его, в конце-то концов! И до этого радостного момента остались буквально считанные часы. Так что пора и определиться.

– Даже не думала, – повернула француженка голову в сторону удаляющегося от нас острова. До настоящего момента я вообще относилась ко всей этой истории, как к некоему чисто теоретическому расследованию. Знаете, – подалась она вперёд, – сейчас очень моден жанр исторической киножурналистики. Создаются целые телевизионные сериалы, в которых историк проходит весь путь того или иного исторического героя. Например, про походы Александра Македонского или битвы Наполеона. Зрителям показывают места сражений, рассказывают о всевозможных перипетиях участников событий, дают исторические справки.

– Ты хочешь сказать, что на нашем примере мысленно обкатываешь подобный проект? – удивился я.

– Примерно так, – легко согласилась она. У меня давно такая мысль в голове крутится. А что касается золота… Как вы себе представляете, я потащу его через таможню в аэропорту? Я уже не говорю о многих килограммах монет, прекрасно заметных на экранах таможенных радаров. О таком страшно и подумать! Вывезти домой даже небольшую горсть будет крайне затруднительно. Так что не знаю как вы, а я о материальной составляющей нашего путешествия, думаю крайне мало. Сама мысль…, само воспоминание о таком экстраординарном событии и без того способно воодушевлять многие годы.

– Не хочешь ли ты сказать, что отказываешься от своей трети? – живо поинтересовался Михаил, разом прекращая грести.

– Г-м-м, – скромно потупила взор Сандрин. Вообще-то у меня нет… э-э, склонности делить, как это по-русски, а, медвежью шкуру на куски. Но уж раз разговор повернул в этом направлении, то давайте проясним позиции. Согласитесь, что изначально это золото принадлежало всё же нашей Франции!

– Та-а-к, – напряжённо протянул Воркунов, вновь берясь за отполированные ручки вёсел, – и что же из этого следует?