Наступила тягостная тишина.

– Боже мой, как я объясню Кулилу, что не уберёг Лизу. А Пыткыванна этого не переживёт.

Михаил винил себя в случившемся.

– Кулил боялся. Меня послал вас искать. Он знал, зэки сбежали, уголовника злая. Опергруппа начальника его сказал, зэк бежал, лагерь кинул, уголовника злая, вооружён, убить может.

Бухта Провидения

Михаил и Лев стояли на сопке около старого огромного деревянного креста. Сюда, в бухту Провидения, привёл их Вэкэт. Неведомо кем и в честь чего или кого был когда-то сделан этот большой крест. Путешественники, побывавшие здесь ранее, оставили на нём свои следы. Крест был пробит пулями, изрезан ножиками. Отсюда был виден узкий и длинный залив, стиснутый склонами сопок, нависающих над водой. Колдун-гора, окутанная снежной позёмкой, высилась в стороне. Она казалась мрачным жилищем грозного великана и выступала адовым переплетением скалистых выступов, мрачных башен, торчащих в небо чёрных каменных пальцев.

– Куда же мы направим свои стопы? – спросил Лев.

– Я думаю, для начала надо посетить кучку яранг, что прилепилась к склону вон той сопочки, – ответил Михаил.

– Там не только яранги, два дома видно.

– Если есть дома, значит, есть русское начальство. Я думаю, нам надо поговорить с ними. Предъявим свои документы. Скажем, что хотим на фронт.

Они внимательно осматривали окрестности.

– Гляди, там за озером ещё видно посёлок. Видишь, влево, речка, потом озеро, а дальше маленький посёлок. Наверное, о нём говорил Вэкэт. Пловер, кажется, так он называл.

Лёва с интересом осматривал окрестности.

– Так куда же пойдём? Лев, давай сначала определимся с нашими целями и желаниями.

– Хорошо. Но я бы хотел прежде выслушать тебя. А потом возразить или согласиться.

– Я хочу в конце концов распрощаться с этим никчёмным существованием. Страна ведёт войну. Я не хочу быть паразитом, дезертиром. Неважно, как я попаду на фронт. Пусть это будет через лагерь, но я военнообязанный, я здоров, я должен защищать Родину, жену и детей. Мне всё равно, в какой посёлок сейчас отправиться.

– Спорить против этого трудно. Я, пожалуй, соглашусь. Но имей в виду, я иду за тобой. У нас было множество возможностей, мы могли сделать другой выбор: остаться на Чукотке и переждать войну, скрыться так, что нас ни один оперотряд не разыщет. Мы могли уйти к чукчам и жить их жизнью. Учитывая, что шаман оставил тебя на своём месте, обеспечил твою жизнь имуществом и ярангой, ты имел бы достаточную власть в этом краю. Но ты выбрал, что хотел. Не передумаешь? Мы стоим на распутье. Ещё не поздно изменить свою судьбу.