Леший, вторично нимательно изучив взглядом местность, подавил вздох нетерпения и снова присел.

* * *

Дневник начинался довольно неожиданно. Но это было не самое главное. В некоторых местах чернила расплылись, и теперь вместо текста на страницах виднелись фиолетовые пятна. Поначалу Вика решила, будто так на тетрадь подействовала влага в этой пещере. Но, внимательно осмотрев дневник, пришла к выводу: пятна в тетради появились ещё при живом отце. Точнее, влага попала на страницы либо по воле случая, либо во время бегства от погони. Саму тетрадь отец очень хорошо упаковал в пропитанную техническим маслом бумагу, чем и спас её от сырости и насекомых.

Папа убегал. Вика судорожно сжалась в комок. Прямо как она в эту ночь. Надо же, чтобы вот так… Впрочем, желание узнать, что произошло с отцом, откинуло все остальные мысли в сторону, и девушка открыла первую страницу.

* * *

– Дядя Вилен, – Щетинин прижал трубку к уху, будто боялся, что голос дядьки кто-то ещё сможет услышать в этом пустом доме, – извини, что так поздно звоню…

– Говори.

– Нужно изолировать Терёхина.

– И всего-то? – СЧХ слышал, на том конце невидимого провода никто и не собирался шутить.

– На два дня.

– Ты понимаешь, о чём просишь?

– Понимаю.

– Серёжа, мы на него ничего не нашли. Слышишь? Ничего! Он чист, аки протёртое стекло. Мало того, только начали по нему «копать», как тут же на нас посыпались звонки.

– Понимаю, дядя Вилен.

СЧХ замолчал.

– Очень нужно?

– Да. И срочно. Если он успеет связаться с теми, что на Гилюе…

– Ясно. Ты уже в Зее?

– Да. На улице Ленина.

В трубке послышался выдох удовлетворённого удивления.