Минут через пять я ошалело рассматривал рисунок и видел лишь какие-то перекрещивающиеся в беспорядке короткие палочки.

— Забавное кино получается, — пробормотал я. Очевидно, информация на слитке во-первых — не поддавалась копированию, а во вторых — для всех прочих людей кроме меня представляла из себя непонятный набор черточек.

Логика сама вела меня вперед за руку, но все ее выводы с трудом укладывались в голове.

Я еще раз перечитал надпись на слитке.

Хранитель Времени Первой и Единственной Бесконечности Создателя Попугай Гринвич. Однородное Время. 1/33 эталонного.

Хранитель Времени Первой и Единственной Бесконечности Создателя

Попугай Гринвич.

Однородное Время.

1/33 эталонного.

УПОТРЕБЛЯТЬ ТОЛЬКО ПО НАЗНАЧЕНИЮ!

УПОТРЕБЛЯТЬ ТОЛЬКО ПО НАЗНАЧЕНИЮ!

Интересно, какое все-таки прямое назначение резервного времени? Вряд ли только гашение резонансных волн карликов. Должно же быть еще что-то, для чего предназначены эти слитки. И еще, Рэппер понимал, что там написано, или так же, как и жена, видел на слитках только непонятный рисунок? А может быть, ему каким-то образом удалось расшифровать эти руны?

Покачивая слиток в руке, я закрыл глаза и попытался собрать воедино все известные мне факты о моем нынешнем положении. При мысли о Бали слиток внезапно стал теплым и как будто чуть мягче, словно он выказывал мне признание.

Я осмотрел его со всех сторон и опять подумал об острове. Положительно, слиток вновь потеплел.

Жена не сводила с меня беспокойного взгляда. Я понимал, что со стороны выгляжу скорее как полоумный.

Тут меня осенило. Гигантские черепахи, восьмая чакра планеты, черный песок… Слиток нагревался и мягчел, можно сказать, на глазах.

Я взял в руку второй дар Хранителя Времени и снова подумал о черном песке, черепахах и чакре…

Перед глазами снизу вверх проскочила какая-то черная полоса, и неожиданно для себя я оказался на пустынном пляже из черного морского песка. Надо мной от легкого бриза тихо шумели пальмы, а вдали виднелись немногочисленные купающиеся. Чей-то вкрадчивый голос тихо произнес у меня в голове:

— Адонай, — после чего я заорал от страха.

В мгновение ока я опять очутился в комнате на диване, а мои уши заложило от истошного, полного ужаса, вопля. Прежде, чем я понял, что это вопит жена, я успел прикусить себе язык.