Жена смотрела на меня, как на пришельца. Наконец, она замолчала, но продолжала сидеть с открытым ртом, как изваяние.

Чувствуя себя примерно так же, как и она, я обессилено выпустил на пол слитки и провел теплой ладонью по взмокшему лицу.

— Подумать только, — лишь сумел вымолвить я, вспоминая видение.

— Ты… ты пропал, — заикаясь, прошелестела жена, тыча я в меня указательным пальцем. — Раз — и исчез!.. Раз — и исчез… Раз — и…

С ней началась форменная истерика. Я крепко обнял ее и начал укачивать, как ребенка. Она сначала что-то кричала, пытаясь меня оттолкнуть, но затем успокоилась и лишь крепче прижалась. Так в обнимку, не раздеваясь, мы и завалились спать на диван.

Сколько прошло времени я не знаю, но проснулся я от храпа жены, а когда вновь задремал, ко мне в гости пожаловал Рэппер. Он молча рассматривал меня, вися вниз головой. Мне понадобилось какое-то время, чтобы понять, что это лишь сон.

— Ты почему вниз головой?

Он пожал плечами:

— Это Южное полушарие. Относительно Северного здесь все вверх-тормашками, как в моем телевизоре, помнишь?

— Еще бы! — необычный ракурс позволял видеть в важных, надутых лицах их подлинную сущность — отвратительных клоунов, а в их умных речах — пустозвонство. — Ты теперь там, где царствует Истина?

Сосед невесело усмехнулся.

— Не совсем, — он потряс передо мной полой одеяния. Это была тюремная роба. — Но тем не менее даже в этой тюрьме я к ней гораздо ближе. Что ты собираешься делать с шарами?

— С какими шарами?

— С теми, которые передала от меня жена Попугая?

— А разве с ними надо что-то делать?

— Это зависит от тебя. Но я бы на твоем месте поторопился, если бы хотел остаться в живых.

Я оторопело уставился на собеседника:

— Эй, постой! Ты о чем?

— Понятно. Значит, ты ничего не знаешь о них?

— Ну, кое-что знаю…