Узкие прорези, находившиеся где-то под самым потолком, пропускали очень мало света. Таким образом, внутри храма даже в самый яркий солнечный день царил плотный сумрак, и только где-то высоко вверху перекрещивались узкие и блеклые солнечные лучи. Внутри свод подпирали девять квадратных колон с четырех сторон каждой из которых на длинных цепях, свешивающихся откуда-то из-под потолка, висели небольшие и тускло горящие светильники. Сами же стены были расписаны какими-то картинами, но что именно на них изображалось, из-за темноты разглядеть было уже почти не возможно. Вдобавок ко всему из-за толщины стен совершенно не было слышно звуков улицы.

— Темно и глухо, как в могиле, — шепотом заявил Брэгги, сообщая свое впечатление от данного места.

Эретликош, разливавший масло в светильники, висевшие около колон, оглянулся на звук шепота. Увидев двух чужеземцев, он удивленно приподнял брови, но все же ничего не сказал и, закончив свою работу, не спеша удалился в проход сбоку от алтаря.

Кроме этого служителя и двух нордлингов в храме было еще только два жителя Иджисса. Один из них зашел сразу же после Турна и Брэгги и теперь обходил все девять колонн храма, останавливаясь по очереди перед каждой из четырех их сторон и тихо читая нараспев молитвы.

Подойдя к одной колонне, ярл увидел, что колеблющееся неяркое пламя светильника высвечивает знаки, вырезанные в ее камне. Этими символами была покрыта вся поверхность колонны с четырех сторон и снизу доверху, насколько позволял разглядеть свет от светильников. Решив не дожидаться, пока этот иджифетец обойдет все колонны и прочитает все долженствующие молитвы Турн и Брэгги направились прямиком к главному алтарю, к которому уже направлялся второй посетитель храма.

В отличие от колонн, алтарь не был освещен совсем. К тому же выполнен он был целиком из полированного черного камня, и только подойдя к нему поближе, нордлинги смогли, наконец, разглядеть, что же скрывалось в самой глубине сумрачного храма.

На постаменте стояла вытесанная из камня длинная и узкая лодка, нос которой смотрел в глубину совершенно темного прохода, ведущего куда-то в совсем уже непонятную даль. По обе стороны от нее стояли величественные фигуры двух существ с человеческими телами, но с остроухими головами толи собак, толи волков. Каждая из них была высотой в два человеческих роста и стояла со скрещенными на груди руками. Холодный блеск черного камня, от поверхности которого маленькими красными светлячками отражались огни светильников, создавал жутковатое, но в тоже время какое-то печально-торжественное настроение.