— Убедившись в моем интересе к «восточной теме», можете предположить, что такое тоже не исключено. В конце концов судьба рейха решается сейчас не в Африке. Черный континент может подождать. А значит, нам, «африканистам», есть смысл на какое-то время переориентироваться.

— Опыт остается опытом, независимо от климата, в котором нам приходится действовать.

— Однако не учитывать климат было бы губительно, гауптштурмфюрер, — хотя он был моложе Штубера, но позволял себе говорить с ним почти по-отечески. — Особенно политический.

— Верно замечено. Тем более что в России мы оплошали с учетом климата, и в самом прямом смысле. Вы тоже собираетесь принимать участие в том деле, ради которого нас собрали здесь?

— Непосредственно — нет. В роли консультанта. Зато на месте к вам присоединятся несколько специалистов по Италии, — то ли проговорился, то ли прозрачно намекнул Виммер-Ламквет.

«Все-таки Италия», — облегченно вздохнул Штубер. Хотя он и считается специалистом по России, но как и этот человек в штатском, с удовольствием сменил бы на какое-то время местность, климат и специализацию.

— Однако, даст бог, у нас еще будет время поговорить о вашей Подолии с ее Черным лесом, горной грядой Медо-боров и полуразрушенными крепостями, — поразил Штубера своей информированностью этот загадочный «африканец». Вот что значит привычка основательно готовиться к каждой операции.

— Дай-то бог. Вы скромничаете, господин Виммер-Ламквет… Оказывается, о Подолии вы знаете больше меня.

— «Много лет размышлял я о жизни земной. Непонятного нет для меня под Луной. Мне известно, что мне ничего не известно, — вот последняя правда, открытая мной!». Омар Хайям, — снисходительно облагодетельствовал Штубера своей белозубой улыбкой «Стефан Штурм, он же Эрнст, он же…» — Специалист начинается не с армейского полигона и не с занятий в диверсионно-разведывательной школе. Он начинается с искреннего интереса к языку, нравам и быту жителей того региона, в котором ему придется действовать. Многие агенты никак не хотят смириться с этой прозаической истиной.

34

34

Тучи накапливались на горной вершине и, подобно снежной лавине, скатывались ее склонами на аэродром.

Клубы тумана медленно поглощали выкрашенные в голубовато-серые, под цвет неба, маскировочные тона планеры, словно сжигали их в своем холодном чадном пламени, избавляя историю от всего того, что последует за их завтрашним взлетом в поднебесье.

Поглядывая на эту вершину из окна администраторской офицерского отеля, отведенного ему под временный штаб, Скорцени лишь свирепо скрежетал зубами. Страшила сама мысль о том, что метеорологи могут не разрешить взлет его планерской эскадрилье, и тогда операцию нужно будет переносить еще на сутки.