– Он прав, – сказал король Наваррский, – если бы нашелся путь к отступлению…

– Есть, – ответил Ла Моль, – я уже раз им пользовался; и если ваше величество желаете последовать за мной…

– А де Муи?

– И де Муи может пойти с нами; но только поторопитесь оба.

На лестнице раздались шаги.

– Поздно, – сказал Генрих.

– Я готов ответить за жизнь короля, лишь бы их кто-нибудь задержал минут на пять! – воскликнул Ла Моль.

– Тогда вы, месье, отвечайте за него, – сказал де Муи, – а я берусь их задержать. Идите, сир, идите!

– А как же ты?

– Не беспокойтесь, сир! Идите!

И де Муи быстро спрятал тарелку, салфетку и стакан короля, чтобы подумали, будто он ужинал один.

– Идемте, сир, идемте, – говорил Ла Моль, хватая короля за руку и увлекая его к лестнице.

– Де Муи! Мой храбрый де Муи, – сказал король Наваррский, протягивая руку молодому человеку.

Де Муи поцеловал руку Генриха, вытолкнул его из комнаты и запер за ним дверь на задвижку.

– Да, да, понимаю, – говорил Генрих, – он отдаст себя им в руки, а мы спасемся… Но какой черт нас выдал?

– Идемте, сир, идемте! Они уже на лестнице!

Действительно, свет факелов пополз вверх по узкой лестнице, и снизу донеслось бряцание шпаг.

– Быстрей, сир, быстрей! – сказал Ла Моль.

Он вел короля в полной темноте, поднялся с ним на два этажа выше, распахнул дверь в какую-то комнату, запер дверь на задвижку и отворил окно.

– Ваше величество не очень боится путешествия по крышам? – спросил он.