Медлеса я уже не слушал. Я потерял ощущение реальности окончательно. Но, что самое нелепое, я думал тогда не о теле Альбины, изъеденном раками, а о той тетрадке в бордовом бархатном переплете. Я не мог смириться, что какой-то жалкий профессоришка обошелся со мною так, как я сам все это время обходился с другими людьми. Бексаров обыграл меня с разгромным счетом. Последнее, что я помню — это собственный крик:

— ПОКАЖИТЕ МНЕ БОРДОВУЮ ТЕТРАДЬ!!!

В себя я пришел лишь спустя несколько месяцев. Я хорошо запомнил тот день: вокруг были белые стены и стоял запах лекарств. Главный врач психиатрической лечебницы был умным и опытным человеком. Как только он убедился, что я снова вменяем, он меня выписал. Очень быстро меня отправили на пенсию, и в моей жизни началась спокойная и однообразная полоса…

* * *

За все время моего повествования Капустин и его жена не проронили ни единого слова. Этот последний рассказ произвел на них особенно сильное впечатление.

— Почему же вы не показали нам эту страшную камеру? — воскликнул после некоторого молчания писатель.

— Ее после этого снова замуровали, — ответил я.

— Ну и хорошо, — тихо промолвила Елизавета…

— Мы с вами не прощаемся, доктор, — сказал мне Капустин, когда мы, наконец, выбрались из экипажа. — Мы остановились в гостинице. Я сейчас начну все печатать по свежим следам. Не возражаете, если время от времени я буду навещать вас для уточнения кое-каких деталей?

Я не возражал. Мы попрощались, и я отправился к себе домой.

В течение следующих нескольких дней Капустин наведывался ко мне, чтобы восстановить кое-какие моменты моего повествования, упущенные им ранее. Также я помог ему состыковать некоторые разрозненные фрагменты его будущего произведения.

Затем я около трех дней о нем ничего не слышал и уже было подумал, что писатель завершил все свои дела и уехал.

Но вот после обеда ко мне постучали. На пороге стояла жена Капустина. Она была очень взволнована.

— Жорж пропал! — едва сдерживаясь, чтобы не разрыдаться, произнесла она.

— Когда?

— Его нет вот уже второй день. Он никогда не исчезал без предупреждения…

— Вы обращались в полицию? — спросил я.