Филипп с трудом подавил в себе сильное желание заколоть этого человека на месте, но, овладев собой, сказал только:

– Хорошо. Ваше усердие не будет забыто.

Он повернулся и пошел поспешно обратно, но не успели они пройти нескольких шагов, как за ними раздался пистолетный выстрел.

– Слишком поздно! – воскликнул с горечью Филипп. – Скорее, Пьер!

И они бросились бежать. Из соседних улиц то и дело выбегали вооруженные группы людей, чтобы задержать их, но Филипп повелительно кричал им:

– Дорогу! Я спешу по важному поручению герцога Анжуйского и Гизов!

При этих словах все расступались и давали ему дорогу.

– Прежде всего поспешим к адмиралу! – сказал Филипп Пьеру.

Но когда они подбежали к дому адмирала, то увидели множество людей, выбегавших из дома с факелами и обнаженными мечами. Филипп узнал среди них Генриха Гиза и Генриха Валуа с их свитами и солдатами.

– Мы опоздали, Пьер. Адмирал уже убит.

Действительно Колиньи уже перешел в лучший мир.

В эту роковую ночь в доме находился только его духовник Мерлен, королевский хирург, трое дворян и несколько слуг, а во дворе стояли на страже пять швейцарских гвардейцев короля Наваррского. Возраставший на улице шум разбудил адмирала, а затем он услышал стук в ворота и требование отворить двери именем короля. Адмирал послал одного из дворян, ле Бонна, отворить их, но едва успел последний сделать это, как в ворота ворвался Коссейн, офицер стражи принца Анжуйского, с пятьюдесятью солдатами и заколол ле Бонна на месте. Верные швейцарцы защищали внутреннюю дверь, а когда их оттеснили от нее, то они наскоро устроили на лестнице баррикаду и защищались за ней.

Один из гугенотов-дворян вбежал в комнату известить адмирала о грозящей ему опасности, но адмирал спокойно ответил:

– Я уже давно приготовился к смерти. Спасайтесь сами, если можете. Меня вы все равно не спасете.

По его приказанию все находившиеся при нем, исключая немецкого переводчика, убежали на крышу и спрятались. Баррикада была сломана, и один из свиты герцога Гиза ворвался в комнату, где адмирал спокойно сидел в кресле. Убийца нанес ему мечом два удара, прекративших мгновенно жизнь адмирала.

Герцог Гиз ждал во дворе. Когда ему доложили, что адмирал убит, он приказал выкинуть его тело в окно и с ненавистью толкнул его ногой, а один из его свиты отрубил адмиралу голову.

Затем Гиз позвал солдат и сказал им:

– Начало положено, теперь к другим – это приказ короля!

Когда Филипп подходил к дому адмирала, на колокольне церкви Сен-Жермен-л’Оксерруа зазвонили в набат, и вслед за тем со всех сторон раздались оглушительные крики: «Смерть гугенотам!» На улице, где он жил, Филипп увидел множество солдат, с криком разбивавших двери в домах; кругом валялись трупы убитых гугенотов. Филипп прошел спокойно мимо них, и его не тронули. Пройдя мимо своей двери, он направился к дому графа де Валькура. Там он увидел де Паскаля, храбро защищавшегося против толпы врагов. С мечом в руках бросился он к нему на помощь, но раздался выстрел, и де Паскаль упал, пораженный насмерть. Филипп поспешно удалился.