— Черт бы их побрал, придется спасать!

Росомаха стал быстро раздеваться.

Лабрюйер осторожно подошел к краю, но не к тому месту, откуда сверзился «мерседес». В глубине тускло светилась фара автомобиля.

— Леопард, под задними сиденьями ящик, вытащи, возьми там веревку, — попросил Росомаха. Сам он, сидя на подножке, стягивал штаны.

Лабрюйер с трудом вытянул ящик, полный всяких загадочных автомобильных вещей. Там нашлась веревка — не слишком толстая, сажен пять.

— Привяжи к передку. Авось выдержит…

Глядя на голого Росомаху, Лабрюйер сообразил, что сейчас может потребоваться. Он скинул тужурку, закрепил, как умел, веревку и стал снимать фуфайку.

— Да-а, не май месяц, — пробормотал Росомаха. — Ты чего, Леопард?

— Ты мокрый вылезешь, хоть вытрешься.

Сразу снимать рубаху Лабрюйер не стал.

Держась за веревку, Росомаха сполз вниз и с громким «Господи благослови!» ушел под воду.

При мысли, каково товарищу в ледяной воде, Лабрюйера передернуло. Каждая секунда ожидания была невыносимо долгой. Наконец над водой показалась мокрая голова, разинутый рот хватанул воздуху, сколько смог, голова опять скрылась, зато на мгновение показались голые пятки.

Наконец Росомаха вынырнул окончательно.

— Одного я нашел сразу, — сказал Росомаха. — В дверце застрял. Когда авто грохнулось, дверцу, видать, перекосило и заклинило. Я под мышками обвязал, тяни, только осторожно, сам сюда не слети…

— А второй?

— Второго так просто не достать — весь автомобиль выволакивать придется. Я его подергал, подергал — бесполезно. Он здоровенный. Похоже, что Штейнбах. Так что царствие ему небесное. А этого, может, и спасем.

Веревка, натянувшись, врезалась в песчаный край, Лабрюйер отступил на пару шагов и стал ее выбирать. Тяжесть он ощутил не сразу. Пришлось повозиться, прежде чем безвольное тело выехало на берег.

Развязать мокрый узел Лабрюйер никак не мог и ругался последними словами.

— Нож в ящике возьми, дурак! — крикнул снизу Росомаха. — И петлю сделай, я ее на себя надену!

Когда Лабрюйеру удалось вытащить товарища, тот тоже ругался — хоть святых вон выноси. Сорвав с себя сорочку, Лабрюйер накинул ее на Росомаху.