Старбак и Лассан заночевали с бригадой Дженкинса, но в полдень, после того как сражение затихло, проложили себе путь мимо воронок от снарядов и ряды выкошенных картечью солдат, пока не разыскали штаб армии, расположившийся в небольшом крытом черепицей фермерском доме к северу от железной дороги.

Там Старбак расспросил о том, куда двигаться, а потом, выйдя к дороге, расстался с Лассаном, но сначала настоял на том, чтобы француз забрал лошадь его брата.

— Вы должны продать лошадь! — возразил Лассан.

Старбак покачал головой:

— Я в долгу перед вами.

— За что, mon ami?

— За свою жизнь, — ответил Старбак.

— Ох, чепуха! Такие должки на поле битвы приходят и уходят, подобно детским капризам.

— Но я в долгу перед вами.

Лассан рассмеялся.

— В глубине души вы пуританин. Вы позволяете страху согрешить оседлать вас, как жокею. Ладно, я возьму вашу лошадь в качестве наказания за ваши воображаемые грехи. Надеюсь, мы вскоре встретимся?

— Я тоже на это надеюсь, — ответил Старбак, но только если выгорит авантюра, которую он затеял. В противном случае, подумал он, одним холодным утром висеть ему на высоком столбу, и он почувствовал искушение выбросить бумагу Пинкертона. — Надеюсь на это, — повторил он, переборов искушение.

— И помните, чему я вас учил, — сказал Лассан.

— Цельте ниже в случае мужчин, и метьте высоко в случае женщин.

Он пожал Старбаку руку.

— Удачи вам, мой друг.

Француз отправился представляться ставке конфедератов, а Старбак медленно направился на север, тяжело нагруженный трофеями с поля битвы.

Они включали прекрасную произведенную на Севере бритву с ручкой из слоновой кости, небольшой театральный бинокль и кувшин с холодным кофе. Он на ходу выпил кофе, отбросив в сторону кувшин, когда добрался до поля, где разбила лагерь бригада Фалконера.

Настало время сделать то, что так давно велела ему сделать Салли — настало время сражаться.

Он зашел в лагерь как раз когда солдат отпустили с воскресной службы. Он нарочно обошел стороной ряды легиона, пройдя прямиком к штабным палаткам, установленным возле двух сосен, нижние ветки которых пошли на флагштоки.