— Никто.

— Хрень Господня, — опять чертыхнулся Старбак. Он подождал, пока рассеялся дым, и прямо перед собой увидел верхом на лошади офицера янки. У него была седая борода и вышитый позументом мундир, и он отчаянно кричал на шагавших северян, шарахавшихся от стрельбы из леса. Старбак задумался, а не генерал ли это, и прицелился в заманчивую мишень. По крайней мере с дюжину мятежников заметили офицера, раздался треск выстрелов, а когда пороховой дым рассеялся, осталась лишь лошадь без всадника.

Стрельба на кукурузном поле достигла нового пика. Свинерд похлопал Старбака по плечу.

— Оглянитесь, что творится, Нат. Я не хочу, чтобы нас тут окружили.

Старбак побежал через лес. Над ним жужжали пули и со свистом прошивала листья картечь, вызывая непрерывный ливень листвы. В глубине леса было пусто, никого кроме мертвых и раненых, но ближе к западной кромке опять появились мятежники. Они стреляли по единственному полку янки, похоже, ринувшемуся в одиночную атаку через побитое кукурузное поле. Янки выглядели сбитыми с толку и брошенными, так как другие батальоны не поддержали их наступление, и теперь, окруженные мятежниками, они сбились в плотную кучу, которая напрашивалась на суровое наказание со стороны мятежников. Один из синемундирников размахивал знаменем Нью-Йорка, пытаясь ободрить своих собратьев, но затем прямо над флагом с треском разлетелась в дыму шрапнель, и знамя тут же упало. Янки начали отступать, и воодушевленные небольшой победой конфедераты опять рванули вперед, к кукурузному полю. Старбаку показалось, что каждый мятежник в Мэриленде перешел в наступление в одной последней и отчаянной попытке удержать позицию. Солдаты выбегали из Восточного леса, вливаясь в шеренгу, которая грузно мчалась к кукурузному полю. Там был капитан Пил вместе выжившими из батальона Старбака, и Нат побежал к ним. Земля на кукурузном поле покрылась буграми из-за побитой кукурузы и обилия пуль от картечи и шрапнели, усеявших землю. Завеса дыма на поле поднялась почти до уровня груди, как повсюду стояли лужи крови, валялись изодранные останки людей и осколки снарядов, над ними роились мухи..

Шеренги мятежников наступали по кукурузному полю, но на северном краю их остановили ряды поджидавших янки, чей сокрушительный залп обрушился на наступающих южан. Пушки выплевывали картечь, батальоны вели залповый огонь, но мятежников охватило безумие сражения, и они упрямо вели ответный огонь по янки вместо того, чтобы отступить под градом вражеского огня. Старбак сгреб в сумке последние патроны и прислушался: над головой с жутким свистом проносилась картечь, смахивая поваленную кукурузу, и глухо шлепали пули, попадая в цель. Некоторые солдаты приседали на колено, кто-то — лежал на земле, вглядываясь в сгущающийся дым.