– А как же я? – задыхающийся от усталости, Витька оперся о стену.

– Ты, друг мой, остаешься в резерве. Увы, с твоими габаритами в разведку не берут!

Очень скоро слабый свет двух фонариков ощупывал пол, стены, потолок. Поскольку Михалыч в отличие от меня еще не насмотрелся на классические интерьеры фортификационного зодчества, его все удивляло и все радовало. Не в силах молчать он делился своей радостью со мной, пробуждая во мне исключительно пессимистичные мысли о том, что нас услышат гораздо раньше, чем того бы хотелось. Шефа же подобные мелочи ничуть не волновали, какие могут быть пираты, если он уже видел музей, который откроется в этих самых подземельях!

– Я тебя попрошу, если дойдет до стычки, ты не очень, не усердствуй с карабином, не пали, куда видишь, не порть, так сказать, музейный фонд…

Луч фонарика уперся в металлическую дверь. Пришли.

Бесшумно ступая, я подошел ближе. Затаил дыхание, сам прекрасно понимая бессмысленность такого поведения. Толщина двери с полметра, никак не меньше, внутри не то, что мое дыхание, выстрела не услышат. Но и это еще не все, вот новая глупость, я приложил ухо к двери, прислушался.

Не услышал ровным счетом ничего. Понял, насколько глупо выгляжу. Схватил обеими руками вентиль, управляющий запорным механизмом. Надавил на него, раз, еще раз. Он не поддавался. С другой стороны на «штурвал» навалился Михалыч. Уперся, что было сил, повис на металлических рожках.

– Нет, стой! – Михалыч выпустил колесо, посветил рукой на свои пальцы. – Или дверь заварили, или она намертво приросла. Как бы нам того ни хотелось, но придется штурмовать снаружи. Пока, правда, не знаю как.

– Заварили? – пробормотал я. – Нет, не заварили! Это я вас не туда завел, мы у входа в северный дот, нам же нужен южный…

Совсем другое дело – впереди забрезжил свет. Рассеянный, призрачный свет, почти неразличимый на фоне сплошной тьмы. Минута и светлый контур стал отчетливее, он обозначил дверной проем. Чуть заметный, эфемерный, размытый.

Еще несколько шагов и мы на месте. Прижавшись к стене, медленно и осторожно я потянул ручку-вентиль на себя. Дверь поддавалась (а ведь я ее тогда закрыл! это пираты, наверняка проверяли тоннель, открыли, а закрыть не удосужились, вот он, апофеоз безалаберности!), щель становилась шире. Можно было заглянуть внутрь. Я увидел комнатку, освещенную керосиновой лампой – помещение, в котором военные инженеры планировали хранить боезапас. Она была ниже той, что с бойницами, думаю, из-за большей толщины бетона, призванного защитить снаряды от детонации. Каземат, одним словом…