Заставив Драгомира сделать еще один глоток, я вышла, оставив с ним лекаря. Просто из коридора уже доносился звук ломаемой мебели, и надо было утихомирить Дубаха.

– Эндельсон, оставь его!

Повинуясь моему приказу, грог появился рядом со мной.

Дубах смотрел на меня налитыми кровью глазами и тяжело дышал. Не испугавшись, подошла к нему. Я исчерпала на сегодня свой лимит страхов и чувствовала себя опустошенной. Не повышая голоса, произнесла:

– Я сделаю все, чтобы Драгомир выжил! И если для этого надо перешагнуть через тебя, я перешагну. Если для этого он должен стать грогом, то я сделаю его грогом. Они лучше и честнее многих людей. Не стой на моем пути – смету!

Не дожидаясь ответа, я резко развернулась и покинула дом. Мой путь лежал в рощу, где мы попрощались с Владом. Там я впервые за все время обняла дерево, прислонившись к нему лбом, и стала мысленно звать мужа. Я просила его о помощи, рассказывая все, что произошло.

Время шло, но никаких изменений не было. Услышал ли он меня?.. В сердце заползли обида и горечь. Это же надо было столько времени сдерживаться и стараться не прикасаться к деревьям, чтобы в тот момент, когда нужна помощь, натолкнуться на глухую стену. Может, вода и расстояние между нами опять все глушат? А если я мужу уже безразлична и ему все равно, что со мной? От последнего предположения стало совсем тоскливо. Руки опустились, и я поплелась к дому.

– Как он? – спросила Марию, сидящую на кухне.

– Док говорит, что немного лучше, но делать выводы еще рано.

И потянулись долгие часы ожидания. Драгомир лишь ненадолго приходил в себя, большую часть времени пребывая в беспамятстве. Я не отлучалась от его постели, стараясь поймать драгоценные мгновения, так как он звал меня. Сжимая его руку, я умоляла его бороться и держаться. К концу дня лекарь подарил нам надежду, сказав, что рана заживает на удивление быстро и нет никакого воспаления. Несмотря на все уговоры Марии отдохнуть, я не ушла спать к себе, а осталась возле кровати больного.

Не помню, как прошла ночь, а наутро меня разбудил крик Драгомира. Крик, полный боли. Его мышцы непроизвольно сокращались, и когда он потерял сознание, для него это стало благом. Прибежал лекарь, который ночевал в доме, и после осмотра вынес неутешительный вердикт: хоть рана теперь и не представляет опасности для жизни, но действие яда не устранено и дальше больному будет только хуже. Он предложил дать Драгомиру наркотик, чтобы он безболезненно умер во сне. От этих слов у меня случилась истерика, и я пообещала, что если он приблизится к Дракону, то сам умрет, и отнюдь не безболезненно! Качая головой, старичок удалился.