Сопровождали группу попаданцев до Севастополя две сотни гвардейцев из Московского полка, которые, должны были отбыть к месту дислокации сразу после того, как силами Черноморского флота Эцилопу и его людям будет предоставлена охрана.

Последняя не была предоставлена ни на следующий после приезда день, ни через неделю, ни даже, когда от причалов Севастополя отошли пароходы Росса и Рона.

Не мудрствуя лукаво, Семен обратился за разъяснениями к Скрыдлову. После того, как неделя у него ушла на то, чтобы только записаться к адмиралу на прием (это особому советнику-то, чьи товарищи в кабинеты министров входили, открывая двери ногой). При всем этом, ни Рыся, ни Войда (согласитесь - использовать в официальных документах ник 'Войддракон' было бы...глупо, так что, его укоротили до Войда) по распоряжению Скрыдлова, не допустили до верфей в Севастополе и Николаеве - 'до получения разрешения' адмирала.

Это стало последней каплей, которая переполнила чашу терпения флегматичного Семена. В Питер по особой телеграфной линии полетело донесение на действия адмирала.

И уже 20 февраля в Севастополь в полном составе, при оружии, под командованием князя Николая Андреевича Трубецкого, прибыл 1-ый стрелковый Его Величества лейб-гвардии полк. Вместе с ними, в Севастополь прибыл и новый командир флота - Диков.

Уже 21 февраля Рысь и Войд вместе с группами специалистов отбыли на инспекцию на места достройки 'Очакова' и 'Кагула', откуда должны были совершить инспекционные поездки по действующим кораблям флота. Сам же Семен, вместе с новым адмиралом прибыл на борт 'Потемкина', дабы изучить его состояние и осведомиться о сроках готовности. А чтобы управляющие верфей не задумали ничего предосудительного - каждого из советников сопровождали по роте гвардейцев.

Толи история лгала, толи в этой реальности Скрыдлов был не совсем уж щепетильным человеком, толи понятия о 'личном контроле' у бывшего командующего с советниками были разные, но осмотрев броненосец, Семен, без малого - самый культурный, после Малкольма, человек во всем флоте, предпочел молчать всю дорогу до Таврического дворца.

25 февраля, вместе с Диковым, группа провела расширенное совещание, где командующему, уже введенному в курс дела флагманскими специалистам, озвучили 'приговор'.

- У нас четыре броненосца, любой из которых враг может расстрелять с дальних дистанций без вреда для себя. Они ж ни скорости не имеют, чтобы приблизиться, ни убежать...

- Вообще-то пять, - заметил Войд, проводивший инспекцию 'Двенадцати апостолов'.

Они заседали в кичащемся роскошью рабочем кабинете Таврического дворца - четыре советника и адмирал. Узкий круг посвященных. Будь в Севастополе команда контрразведчиков, пригласили бы и их, но, Питер никак не мог определиться. СИСТЕМА была новой структурой, и ее собственное руководство еще не до конца понимало все задачи своего учреждения, так что, рассчитывать на скорое появление тут представителей сей структуры - было бы безнадежным делом.