— Государственная измена, — вздохнул Коган. — Погоня и последующее колесование нам обеспечены.

— Понадобятся лошади, — задумчиво сказал Евстафьев. — А может, уговорим его в лесу спрятаться, а?

— Дался вам ваш лес! — не выдержала Ирина.

— Может, и не поймают, — без особой уверенности сказал Ярослав. — Но делать-то ведь что-то надо?

— Возможно, — начал Коган, разглядывая свои руки, — возможно, побег — вообще не лучшее решение?

Он поднял голову и обвел всех взглядом.

— Что вы имеете в виду, Давид Аркадьевич? — не понял Ярослав.

Коган взволнованно провел ладонью по щетинистой щеке.

— Мы уже столько времени провели здесь, что вряд ли можем рассчитывать на то, что события в нашем времени останутся неизменными, — пояснил он. — Ввязываясь в местные интриги мы серьезно рискуем — шансы на выживание вне этих стен, как справедливо заметила Ирина, стремятся к нулю. К тому же, настраивать против себя второго человека в московском царстве — не лучшая затея.

— Так что же вы предлагаете? — Ярослав не мог понять, к чему клонит Коган. — Просто остаться здесь — и всё? И допустить, чтобы Беззубцева казнили?

Коган виновато развел руками. — Боюсь, мы должны выбирать, что называется, из двух зол, — признался он. — Вопрос стоит между нашими жизнями и его. Кроме того, от нашего присутствия во дворце сейчас зависит жизнь царя — слишком многое поставлено на карту…

— Нет, вопрос стоит сможем ли мы вернуться в свое время, или нет! — горячась, возразил Ярослав.

— Боюсь, Ярик, Давид Аркадьевич прав, — тихо сказала вдруг Ирина. — Мы не можем оставить без помощи отца, то есть, царя. Он не выживет, если мы его сейчас бросим…

— Но ведь он и не должен выжить! — Ярослав оглянулся на Евстафьева в поисках поддержки. — Годуновы не должны править!

— Тише, — понизил голос Коган. — Не должны — в нашей реальности. Но мы теперь — в другой, где события уже развиваются по другим правилам. И здесь Борис Годунов — мой пациент, за которого я, все-таки, отвечаю.

— Да, не по-христиански это как-то, — подал голос Евстафьев.

— То есть, мы просто принимаем эти правила — и всё? — Ярослав не верил своим ушам. — Остаемся тут, снимаем жилье, трудоустраиваемся, обзаводимся семьями?

При последних его словах Коган едва заметно вздрогнул.

— Ярослав… — мягко начал он.

— Нет! — Ярослав покачал головой. — Вы можете и дальше сидеть во дворце, но я должен попытаться спасти Беззубцева, даже в одиночку. В конце концов, это из-за меня он оказался в застенках Годунова!