Все эти подозрения итальянской королевы превратились в уверенность после того как племянница отозвала ее в сторону, воспользовавшись тем, что Виктор-Эммануил и Великий князь Михаил увлеклись разговором на чисто мужские темы.

– Любезная тетушка, – сказала Елена-младшая, – у меня к вам есть государственный разговор…

– Дитя мое, а разве у тебя есть право вести такие разговоры? – ответила Елена-старшая.

– Должна признаться, что есть… – шепотом сказала сербская принцесса. – Папенька не чувствует в себе талантов к государственной стезе и собирается оставить власть в ближайшее время моему брату Джорджи, а тот намерен переуступить ее мне. Он говорит, что пусть лучше в Сербии будет разумная и добрая королева, то есть я, чем честный, но вспыльчивый и импульсивный король. К тому же мой братец чувствует особое призвание к военной стезе и лет через десять будет особо полезен нашей Сербии в качестве верховного главнокомандующего.

– А как же твой муж? – удивилась итальянская королева, – неужели он никоим образом не будет вмешиваться в сербские государственные дела?

– В них он не будет вмешиваться никоим образом, – убежденно произнесла Елена-младшая. – Думаю, что ему хватит и обязанностей болгарского князя. Но если нам придется воевать за свои жизнь и свободу, он, как герой Тюренченского сражения, возглавит наши объединенные армии и станет связующим звеном с нашими русскими союзниками. В борьбе за переустройство Балкан на новых справедливых началах мы, сербы и болгары, будем не одиноки.

– Так, значит, ты собираешься быть самовластной монархиней?! – полуутвердительно-полувопросительно произнесла Елена-старшая.

– Вы совершенно правы, тетушка, – кивнула сербская принцесса, – именно так и будет называться моя должность. При этом небезызвестный господин Димитриевич, который вертит моим Папа как безвольной куклой, не будет иметь на меня никакого влияния. Мой муж и его связи способны это гарантировать.

– Я тебя поняла, – вздохнула супруга итальянского короля, – и должна сказать, что времена теперь наступают безумные. Женщины, вместо того чтобы рожать и воспитывать детей, взваливают на себя мужские обязанности, правят государствами и принимают судьбоносные решения, влияющие на будущность всего человечества.

– Одно другому не мешает, – ответила будущая сербская королева, – именно мы, женщины, острее всего должны чувствовать ответственность за будущее наших детей, и именно нам надлежит выбирать, когда стоит сражаться, а когда лучше решить дело миром. По крайней мере, так мне объясняла это дело императрица Ольга, у которой есть какой-никакой опыт управления Российской империей.