— К сожалению, сэр, деятельность компании Дюпон полностью находится под контролем правительства русских, — просветил Дэвид своего шефа, — никто лично контактов с французами не имеет. Причем, насколько стало известно, договора заключались с разрешения Хрущева.

— Даже так? — Дик в замешательстве затеребил ухо, выходит его представление о коридорах власти в Советах далеки от действительности, но может быть все-таки не настолько? — А не может быть такого, что Хрущев как-то лично заинтересован в развитии отношений с французами?

— Нет, сэр, при всех своих недостатках, руководители такого уровня в СССР, не могут принимать участия в коррупционных схемах. — Последовало разъяснение. — Там могут быть как-то замешаны родственники, или кто-то из ближайшего окружения, но сами высшие лица на такое не пойдут — это сразу даст возможность отстранить их от власти, а потерять власть в Советах, это потерять жизнь.

— Но после смерти Сталина многое изменилось.

— Не думаю, должно пройти больше времени, не меньше жизни одного поколения, чтобы забылся страх перед НКВД. Но где-то с середины семидесятых возможно мировоззрение людей в СССР должно начать меняться, тогда вероятно ваше мнение будет соответствовать действительности.

— Хорошо, будем считать, что обмен мнениями состоялся, — улыбнулся глава MI6, - однако позвал я тебя не по этой причине. Так получилось, что нашему агенту в СССР удалось получить доступ до одного из специалистов принимавшего участие в создании сверхмощной термоядерной бомбы. Конечно, верить всему тому, что мы получили в результате расшифровки пьяного бреда, сильно не стоит, однако на кое-что наши аналитики внимание обратили. По утверждению этого специалиста, для проведения серии испытаний должны были подготовить около пятнадцати термоядерных зарядов, а после успешного испытания в ноябре прошлого года и отказа СССР от дальнейших работ по наращиванию мощности термоядерных бомб, неиспользованные заряды не только не были разобраны, но наоборот вся работа была доведена до конца. И самое главное, эти заряды сразу предназначались для создания термоядерных бомб мощностью до двухсот мегатонн.

— Ого! — Не удержался Дэвид. — И где же такие бомбы можно применить?

— Вот! Ты сам задал главный вопрос, ответ на который требуют все наши политики. Есть предположение, что вес таких бомб будет в пределах десяти — пятнадцати тонн, поэтому доставка их имеющимися в настоящее время в Советах самолетами на большие расстояния невозможна. То есть цель, в данном случае, не США, а других целей для такой бомбы в Европе просто не существует. Отсюда следует вопрос, который ты и задал: Зачем коммунистам пятнадцать бомб мощностью в двести мегатонн? Что они собираются с ними делать?